– Дедуля, ты откуда об этом знаешь? – спросила Евгения.
– У меня в семье, помимо тебя, есть жена, сноха, дочь и внучка. Они так говорят, когда приходят с покупками. Вот мы с тобой и проверим, – ответил Орлов старший.
Так в гардеробе Жени появилось несколько новых вещей.
– Спасибо, дед. Мне стало гораздо легче, – пошутила она.
Няню помогла найти сестра отца Наталья, которая три года назад пользовалась её услугами. Оксане Юрьевне было сорок восемь лет, по специальности она была учителем начальных классов и с удовольствием сменила работу, согласившись на предложение Жени. Знакомство состоялось, и няня переехала в квартиру Жени, поселившись в одной из трёх комнат. Евгения Сергеевна перестала ждать прихода Платова и с головой ушла в работу. Встретив Новый две тысячи пятый год с сыном и его няней, Женя уже не могла представить свою жизнь без этой отзывчивой и доброй женщины. После Новогодних праздников Женю ожидали перемены и на работе. Двадцатитрёхлетнюю Евгению воспринимали в коллективе по-разному. Одним нравилось, что в столь молодом возрасте она так хорошо владеет языками. При очаровательной внешности ведёт себя скромно и тактично. Другие не доверяли ей. Раз в двадцать три у тебя есть пятилетний сын, значит, есть и свои скелеты в шкафу. Полянская поддерживала отношения только с Юлей, которой было двадцать семь, и которая работала здесь три года.
– Юля, как ты думаешь, мне сменить причёску? Раньше я ходила с короткой стрижкой. Андрей просил меня не стричь волосы, и я не стриглась пять лет. Они ему очень нравились.
– Мало ли что нравилось твоему Андрею. Тебе самой, что больше нравиться? – спрашивала коллега.
– Я сделаю себе сегодня же стрижку. С ней проще и ухода меньше, – ответила Женя. – Как бы мне ещё к высоким каблукам привыкнуть? Скажи, зачем мне каблук, если я целый день не встаю из-за стола?
– Для себя, Женька, для себя, – убеждала её Юля. – Ты женщина, а не подросток.
– Для себя я с удовольствием бы обула кроссовки, положила бы ноги на стол и работала, развалившись в кресле. Ты знаешь, чего мне стоит ходьба на каблуках два-три часа в день? Я снимаю обувь еще в транспорте, пока еду домой. На меня смотрят как на хромую лошадь. Я пять лет не ходила, а сдавала нормы марафона. Видимо, каблуки не для меня, как и походка от бедра, – говорила Женя шутя. – Я после рождения Женьки, быстро сбросила вес при таких «перебежках» и поправилась всего на два килограмма.
– Не наговаривай на себя. Походка у тебя лёгкая, даже летящая и, именно, из-за веса. Фигура красивая, а вот роста тебе не хватает. Привыкай к каблукам постепенно. Носи туфли дома минут по сорок. Выбирай каблук, а не шпильку и всё получится. Когда идёшь – не спеши, пусть они тебя ждут.
Евгения сделала стрижку и полностью сменила имидж. Рост ей придавали каблуки на туфлях, а солидности – деловая одежда.
Новицкий сам вызвал Полянскую в кабинет.
– Женя, тебе пора браться за работу в полном объёме. Тебе придётся присутствовать на переговорах. Готовься.
– Алексей Михайлович, я не набиваю себе цену и не хочу для Вас неприятностей, поэтому скажу сразу: я работаю переводчиком и не собираюсь подрабатывать эскортом, какой бы он невинный не был. Имейте это в виду. Я не хочу потерять работу, но терпеть хамство я не стану, – говорила Евгения, слегка волнуясь.
– Хорошо, Евгения Сергеевна. Я Вас услышал, но и Вы постарайтесь меня понять – не всё зависит от меня.
Уже в конце января Евгения поняла, что Новицкий оказался прав. Переговоры, которые проходили уже два дня в офисе одной компании, заканчивались. На завтра планировалось подписать контракт, а сегодняшний день заканчивался за городом в частном пансионате. Евгения была довольна результатами своей работы. От того и внешне выглядела хорошо и настроение было отличным.
– Евгения Сергеевна, Вам придётся поехать с нами, – сказал Комаровский.
– Я что-то пропустила? Мне казалось, все деловые вопросы перенесены на завтра, – недоумевала она. – Что случилось?
– Ничего. Ты поедешь со мной за компанию.
– Это исключено. Я свою миссию выполнила, а на завтрашнем подписании я буду присутствовать, – ответила Евгения.
– Это необходимо, – сказал Комаровский, взяв её жёстко за руку повыше локтя. Мне плевать на твои принципы. Будешь делать то, о чём попросят.
– Боюсь Вас огорчить. Я переводчик, а не девочка по вызову. Пустите, мне больно. Хотите, чтобы я осталась? Я останусь, но уже через полчаса Ваши партнёры будут знать о Вас неприятные вещи. Кто мне может помешать беседовать с ними? Вы? Контракт нужен Вам, вот и ложитесь под них сами, – говорила она чуть слышно.