- Потерпим?
- Потерпим.
Алексис посмотрел на нас так, словно вот-вот покрутит пальцем у виска, но сдержался. Он, как и недавние бойцы, уже оделся в ритуальное одеяние для вечера - с полным комплектом оружия: меч на одном бедре, на другом - колчан со стрелами, лук за спиной. Единственное отличие: почему-то он распустил свои белые волосы. Я пыталась разглядеть, заблокировал ли дед его способности или поддержку от силы, и не смогла. Что-то очень сильное защищало его от проникающего взгляда.
Счастливый. Он-то остаётся в семье. Ему, конечно, тоже подберут невесту. Ну, если он сам вовремя не побеспокоится о ней... И вдруг я сообразила.
- Алексис, Влад ходил к деду. Что там?
Брат подошёл ближе - ножны с мечом слегка стукнули по последней ступени. Агния тоже тревожно смотрела на него: ответ на мой вопрос интересовал и её. Алексис вздохнул, и стало всё понятным и без его слов. Владу отказали.
- Увы, девочки, увы...
Сначала я повторила про себя его слова. Потом вскинула голову. Моей покорности - не дождётесь!
19
На вечере появилась позже всех. Специально. Хмуро размышляя, какую бы мелкую пакость устроить в отместку за отказ Владу, я остановилась на следующем: вместо того чтобы явиться на вечер в ритуальном одеянии будущей невесты, надену-ка я траур. Осторожно высовываясь время от времени в коридор, я поймала момент, когда Агния, одетая строго по традиции - в золотистое, медленно - ушедшая в невесёлые думы - исчезла за поворотом к банкетному залу на втором этаже. У кого - у кого, а в комнатах Агнии барахла найдётся достаточно.
Вскоре я присматривалась к зеркальному двойнику и качала головой: да, это именно то, что мне сейчас нужно. Агния, надеюсь, не рассердится, что я без спроса залезла в её гардероб, зато моя эпатажная выходка доведёт старших родичей до белого каления. Итак, широкие шёлковые брюки, поверх которых надевается, словно накидка, длинная же юбка и застёгивается на поясе на одну-единственную пуговицу; и - топ, без рукавов и плеча, с нехилым таким декольте. Всё - чёрное. Обувь даже не искала. Эпатировать - так эпатировать. Пойду босиком.
В глубине души я надеялась, что дед с отцом просто вышвырнут меня с вечера, а Игнат... Ну его. В этом трауре я буду хороша рядом с Владом, одетым в чёрную кожу.
И вообще. У меня две цели. Довести всех (своих, конечно) до психа своим нарядом. И неожиданно для всех - всё-таки сбежать. Это мы ещё посмотрим, что они смогут сделать со мной - всё же имеющей возможность уходить теневыми порталами.
Расчесала волосы, отметив еле видную, но всё же существующую седую прядь.
И выскочила в коридор, благодаря судьбу, что Агнии не понадобилось за чем-нибудь возвращаться в свои покои. Что же меня ждёт через минуты?.. Я уже не думала о том, что появлюсь в непотребном виде среди гостей, которые хотят полюбоваться на помолвку и на невест с женихами в ритуальных костюмах. Я думала о будущем, с диктатом старших родичей, - и чувствовала, как на голову что-то начало давить. Головная боль, наверное. Слишком много проблем, которых не решить ни мне, ни кому другому. Слишком много желаний, которым не суждено сбыться, потому что требуется покориться общему, а личное отставить как ненужное.
Дошла до банкетного зала, заглянула сбоку в открытые двери. Папа вот всё это называет вечеринкой для своих? Невольно, хотя ноги подгибались от страха и бушующего в них адреналина, улыбнулась дрожащей улыбкой. Ну да. Дед, конечно, по-другому и не понимает: для него свои - это стражи. Все семьи. И - точка. Хотя среди знакомцев из стражи мелькнули и несколько человек незнакомых. Ага. По цвету одеяния узнала даже двух сопровождающих Игната - Харонов. А вон и волки. Даже здесь, среди весело расслабившихся стражей, настороже. Только Влада пока не видно.
В душе, про себя, я робко фыркнула, словно нашкодившая кошка. Не сослаться ли на головную боль? Не сбежать ли? Но смысл - оттягивать неминуемое? Потом напомнила себе, что собираюсь шкодить по мелочи, раз по-другому нельзя, и, задержав дыхание, шагнула в зал. Босыми ногами... Ничего. Если запахнет жутким скандалом - сбегу в тени!
Ободряя себя приготовленным отступлением, перешагнула порог и снова остановилась... Весело гудящий в предвкушении народ, празднично освещённый зал. Даже музыка живая - свой струнный ансамбль, играющий на всех вечерах... Почему же появилось странное впечатление, что все эти собравшиеся люди стали точками на моей внезапно чувствительной коже? И, если где-то ощущается насторожённость - по коже бегают мурашки, а если кто-то нервничает - хочется почесаться...
Зал со стражами вдруг стал единым организмом. Отражением моего собственного?
Додумать и понять не успела.
На правую лопатку (я же в топе - плечи и спина обнажены) словно муха села. И не просто села, а пробежала чуть. Я дёрнула плечом - прогнать, машинально же повернулась вправо и увидела: у самой стены стоят трое - дед, отец и Назарий. Дядя-то что тут делает? Он же терпеть не может всякого рода сборищ - даже ради свадьбы ли, или похорон. И выглядит - по крайней мере смешно рядом с дедом и отцом, в тех же ритуальных, торжественно парадных костюмах, - в своём-то кургузом пиджачке.
Взгляд повело чуть дальше. Алексис, странно безразличный, прислонился к стене. Алексис - и у стены? Вместо того чтобы флиртовать со всеми дамами напропалую? Или ему сегодня статус вечеринки не позволяет вести себя легкомысленно?.. Странно. Мама. Ещё дальше. Рядом с нею две магички, помогавшие ей на кухне деда. Они смеются и что-то рассказывают, точно не замечая, что мама становится всё бледней и бледней. Или это только кажется, что она бледная - из-за электрического света? Обычно мамино лицо нежнейше белое, что ещё подчёркнуто белыми волосами... Кстати, о птичках. А почему у неё волосы распущены? У гостей волосы приведены в порядок: у кого "хвост", у кого - косы, а то и изысканная причёска...
Снова дёрнулась от мухи, севшей уже на шею. Толпа передо мной слегка раздалась. Агния. Стоит вместе с Игнатом. Держатся за руки. Оба решительные. На другой стороне зала - Влад. Сидит в одном из кресел. С непроницаемо спокойным лицом, не отрываясь, смотрит на пару. Какой он... Любимый. До слёз...Подбежать бы к нему, вцепиться в него и не отпускать!.. Ни за что... Фиг с ним - со скандалом.
Только собралась бежать к нему, снова вздрогнула. Алексис отошёл от стены - к старшим. Дед что-то коротко сказал ему. Брат кивнул и пошёл через толпу. Трое старших молча смотрели ему в спину. Мама уже откровенно не слушает магичек, сжала руки на груди, кажется, сама не подозревая о том, - смотрит вслед Алексису.
Что происходит?
Алексис подошёл к Владу и что-то сказал ему. Влад поднял бровь. Слегка улыбнулся. Или показалось? Передо мной прошли двое болтающих стражей. Закрыли происходящее на секунды. Потеряла Влада. Нет, вот он - идёт напрямую к Агнии и Игнату. Алексис постоял и сел в кресло, с которого Влад встал. Лицо у брата впервые на моей памяти странно... беспощадное.
Влад. Подошёл к паре, что-то сказал. Игнат сдвинул брови - видимо, резко переспросил. Влад кивнул, подтверждая сказанное.
У меня уже, кроме макушки, заболели виски, словно на голову мне надели старинный шлем не моего размера. Пробовала я однажды примерить такой в подвале Назария... Что происходит? И почему я стою на месте, вместо того чтобы побежать и немедленно выяснить суть происходящего?
Игнат постоял, с отчётливым недоверием глядя на Влада, и, коротко сказав что-то, чего я не могла прочитать по губам, пошёл прочь от Агнии. Теперь Влад встал на его место. Агния посмотрела на него насторожённо и вдруг вспыхнула радостной улыбкой - и поцеловала его! А Влад приподнял её руку и с улыбкой приложился к ней... После чего... После чего... Он обнял её за талию и слегка прислонил к себе!..
В напряжённых висках что-то взорвалось, а тяжесть, до сих пор тупо давившая на голову, словно вмялась в мозги!
Влад поднял голову, увидел меня - и довольно улыбнулся мне.
Потолок рухнул, а вместе с ним рухнуло на меня и вокруг странное пространство, в котором я оказалась в одиночестве. Колокол, бивший в виски, не утих, как инстинктивно ожидалось, а грянул с большей силой и грохотом. Застыв, я стояла, совершенно не чувствуя собственного тела. Когда попыталась повести глазами, чтобы понять, где я очутилась, движение глаз отозвалось ноющей в голове болью. Пришлось глаза закрыть.