Заныл, зарычал устало мой трансформер - еще немного, и развернулся бутон этюдника. Так. На чем остановилась? Что не доделала в прошлый раз?
*** Люблю черно-белое. Штрихи графита. От светло-серого до черного. Иллюзия теней. Игра света. Тебя, мой сударь, я изображу... таким.
*** - А вы, действительно, талантлива, - тихо, уверенно прошептал мужчина и, уже не дожидаясь разрешения, присел рядом. Испуганный взор: «тот самый». - Благодарю, - спешно ответила я и, заливаясь смущением, улыбнулась. - Только дело не в таланте. Так, знаю азы и пару нехитрых приемов. Улыбнулся. Добродушно усмехнулся и тут же взглядом, отпрянув от моих глаз, вновь уставился на наброски.
Тягучая тишина, отчего даже стало как-то неловко. Поняв, что разговор больше не склеится, развернулась и принялась выводить нужные линии лица штрихами.
- А почему меняете что-то? Почему избегаете сходства с оригиналом? - неожиданно отозвался мой внезапно обретенный критик (бросая молниеносные взгляды то мне под руку (на бумагу), то на саму скульптуру). - Не люблю повторяться. Пытаюсь создать что-то свое. Да и вообще, - неожиданно даже для самой себя, разговорилась, - хочу придумать и нарисовать идеального каменного ангела. - А эти... не трогают за душу? - колкое, иронией. Ухмыльнулся. - Трогают, они прекрасны... - игнорирую насмешку. - Но всё это - не то... - А есть какая-то цель? Или просто, для себя... Зачем эти поиски идеала? Тяжелый вдох - ага, так я Вам всё и выдам. - Для себя. - Как по мне, самая изумительная, талантливая скульптура здесь - Ангел Скорби. - Согласна, - (прости, друг, но видимо сегодня мне тебя не дорисовать!) уставилась взглядом в глаза навязчивого гостя. - Вот только лица не видно. А вечная скорбь, даже в солнечный день, в праздник - это не выход. Изъян? Изъян, а значит - неидеальна.
- Как и вечная улыбка. - Как и вечная улыбка, - мило усмехнулась я в ответ, внезапной радостью наполняясь, что наконец-то хоть кто-то меня понял. - Вот и хочу, найти такой образ, чтобы солнцу - улыбался, а дождю - вторил слезами.
- А если сон? Милый, нежный сон. В лучах солнца - как ребенок, а под ливнем - глубокая печаль.
Задумалась на мгновение, нахмурившись: - Все равно... грустно. Вот Элизабет... вечно дремлет. К ней ухажеры приходят, цветы дарят - а она... И главное, поцелуем не разбудишь. - Неприступная леди, - тихо рассмеялся. - Зато, когда никого рядом нет, ей не одиноко - порхает в своих дивных, фантастических мирах, милых сердцу сновидениях. Да и потом, если глаза прикрыты - еще не значит, что крепко спит и ничего не слышит. Может, просто... устала. Истомно прикрыла веки: либо от счастья, либо от боли.
Пораженная, невольно рассмеялась я: - Хорошо. Уговорили. Следующей под эксперимент пойдет Лизи.
Буквально секунды паузы - и отозвался: - Меня Асканио зовут. Или Аско, как душе угодно, - и, к моему удивлению, протянул руку - немного замешкав, все же пожала в ответ. - Рит, - чуть было не проболталась! черт! я же не думала, что еще когда-нибудь его встречу - потому и выпендрилась. Хотя... какая разница? - Амели. - Помню, - усмехнулся молодой человек.
Дорогой, идеального покрова и шитья, темно-синий костюм, шелковая рубашка. Черный галстук. Весь при параде... такой себе, распрекрасный павлин. Чтобы вы, Асканио, не задумали, нам все равно не по пути. Навиделась я в этой жизни уже неравенства и унижения богатыми бедных, так что ни на искренность, ни на радушие... не надейтесь. Моя предвзятость уже наострила уши. И рогача. И нет, эта барышня, для меня, - не порок. Я ей рада, так что изменений не ждите.
- Вы хоть еще не опаздываете? Невольно передернуло от сказанного. Нахмурилась, не поняв, не определившись, было это радушие, или все же упрек.
Взгляд на часы: - Скоро буду отчаливать. Но пока еще не опаздываю. Спасибо за волнение. - Если мое общество Вас удручает, то, прошу, скажите, как есть, прямо, я не обижусь. Покорно оставлю в покое. Ведь вижу - из-за меня уже второй раз откладываете свою работу. - Да нет, чего? Если это не тянет за собой никаких обязательств - то вполне сносно. Пристыженный, рассмеялся: - Благодарю. Мило (лживо) улыбнулась и я, уткнула взгляд в рисунок. - А ваши картины выставляются уже где? Или продаются? (черт! и чего ему неймется?) - Я пытаюсь этим зарабатывать на жизнь, - гордо выпрямилась (эх, сейчас тебе насочиняю, чтобы не думал, что выше меня! мне твое самолюбование ни к чему!). - Но презентаций пока еще не проводили. - А где я могу посмотреть и купить, что приглянется сердцу? (Бог мой! Какие мы благородные! Хоть до раны прикладывай!) - Вообще-то, мои рисунки в основном как иллюстрации идут. - Памятники с кладбищ? (нет! вот гад!) Пристыжено (со лживой любезностью) улыбнулась: - Нет, конечно. Так, животные, предметы. - Так, где я могу увидеть Ваши работы? - Думаю, с этим будут проблемы, книги еще в редакции, - несла полную чушь, что только приходило в голову. Резво спохватилась с места и давай складывать свои вещи: - Я, наверно, уже пойду. А то если опоздаю на встречу. Ох, сколько будет крика... - Может, Вас подвезти? - кивнул в сторону ворот. - Я сегодня за рулем. - Нет, нет. Что Вы! Бросьте. Мне тут недалеко, а прогулка навевает вдохновение на новые творческие порывы. - Ясно, - печально пробормотал. - А Вы часто здесь бываете? Может, еще увидимся? - Иногда бываю, когда свободная минута выдается, - состроила вид занятой леди, невольно закатив глаза под лоб, пафосно жестикулируя рукой и гордо задирая нос к небу. - Может, еще и пересечемся. - Буду ждать, - искренне. Улыбнулся. - Взаимно, - солгала я.