— Сегодня у меня не праздник, — как всегда доверительно, но как-то странно тихо сказала она, как бы оправдываясь, слегка разведя руки и поочередно одарив взглядом свои высокие плечи (этот сказочный жест, взгляд, знал весь класс). — Просто я решила, так сказать, сменить имидж, на время. К тому же вчера, на уик-энде, я слегка простыла, и не могу громко говорить. — Она рассеянно улыбнулась перламутровыми губами и долго посмотрела в солнечное окно, как бы окрашивая солнцем паузу. — Поэтому сегодня я не буду мучить вас правилами и упражнениями. Сегодня мы просто напишем сочинение. На тему: «Как я провел, — провела, — выходной». Или, нет, пусть будет современно и, может быть, романтично: «Мой уик-энд», — кратко, но емко. Я гарантирую, что содержание ваших сочинений… Останется между нами. То есть между мной и каждым из вас… Открою вам секрет: читая, я прибавлю ваши ощущения к своим… — Она опять, на этот раз заговорщицки, улыбнулась. — И буду любить вас еще больше, как часть мира, который меня окружает. Всех и каждого. Договорились? Ну, вот и чудно. Я отдам вам обратно ваши листочки. Да и оценок ставить, пожалуй, не буду. Поэтому пишите, можно коротко, но — от души. Вы же мне доверяете…
Некоторые начали сдавать учительнице сочинения, не дожидаясь окончания урока — так было принято. Урок последний, поэтому написавший раньше покидал класс «насовсем», до завтра. Каждый ученик только ненадолго задерживался, с портфелем наготове, пока учительница пробегала глазами, быстро оценивая, несколько незамысловатых детских предложений. После этого она поднимала голову, улыбкой разрешая уход. Улыбка была разной: ее цвет и свет оценивали: «хорошо», «молодец», «как всегда — здорово», «следующий раз — постарайся»…
Мой вчерашний уик-энд был на Змеином озере, которое я очень люблю.
На самом деле это не простое озеро. Оно может быть сном, приветом, следом, голубым залом доброго падишаха, заколдованным городом Краснодаром, который должен дарить красоту, но скрывает ее за какой-то больной серостью. Змеиное озеро, в конце концов, как ему ни трудно, возможно, только каплями, достигает Серого города. Не знаю зачем. Но в этом что-то есть. Может быть, здесь целебная вода, которая не дает совсем погибнуть заколдованному городу? (Но окончательное выздоровление может наступить только когда я вырасту и приеду в город Краснодар. Я это понял уже наяву, во сне думал иначе.)
Все это глупости, конечно, не обращайте внимания. Бабушка говорит, что я блаженный. Я мог бы еще рассказать про змеек, хозяек озера. Которые танцовщицы, гейши, феи, которые мои неядовитые подруги, которых я люблю больше многих на свете. А если я скажу, что Змеиное озеро, вместе со змейками, камышами, кувшинками, ромашками, это мой дом, или что это еще и лицо и слова, которые я хочу разгадать, то Вы ведь мне все равно не поверите. Ну и ладно, заканчиваю. Наверное, зря все это написано, но переделывать не буду.
А вообще-то, купаться и загорать лучше всего на мелиоративном канале или на пруду, все станичные там купаются и рыбачат.
Между прочим, чужих, если кто там, плечевые, например, вздумают купаться и бросать бутылки и пробки в Змеиное озеро, змеи могут покусать, хоть они и не ядовитые. Все равно будет неприятно и страшно.
А „плечевые“ — это значит проезжие, путники, так бабушка говорит. Не знаю, почему их так называют. Я искал в толковом словаре, но не нашел такого смысла этого слова. Может быть, этот смысл, который имеет в виду бабушка, пошел из древности, когда путники ходили с котомкой за спиной, и все, что у них было на свете, все было при них. А было мало, умещалось за плечами.
Вчера на Змеином озере я был один, больше никого не было, то есть я никого там не видел, потому что уехал рано, еще до обеда».
Сёмка сдал сочинение. Учительница, для чтения, опустила глаза, в которых еще мерцал свет предыдущей улыбки-оценки. Она еще читала, когда Сёмка, отвернулся и прошептал куда-то в угол класса: «Можно я пойду?..»
Он не пошел домой за велосипедом, а прямиком, с ранцем за плечами, побрел к Змеиному озеру. Шел долго, потому что пешком — не то, что на колесах. Там, на своем пригорке, за которым всегда прятался, наблюдая за змеями, он сел на самое высокое место, забыв снять ранец. Он походил на путешественника, остановившегося на минуту, но задумавшегося, зачарованного незнакомой картиной дивного места, — который только постоит здесь, поправит заплечную сумку и пойдет дальше. Но Сёмке идти сейчас некуда.