По крайней мере, у меня есть еще несколько недель, пока не закончена работа над домом. После этого кто знает, что будет.
Мэгс не сказала, что планирует делать дальше. Я думаю, разумно предположить, что теперь, когда у Джаз есть свой бизнес в деревне, она будет рядом. Но она не сказала, что собирается переехать сюда, а я слишком труслив, чтобы спросить.
— Ты думаешь, они во всем разберутся? — Мэгс усмехается, наблюдая, как они поднимаются наверх.
— Я думаю, это выглядит обнадеживающе, — отвечаю я. — Но я уверен, что им сейчас не до разговоров.
Мэгс смотрит на меня уничтожающе:
— Они когда-нибудь разговаривают?
— Они разберутся.
Она улыбается. Она такая красивая. Улыбаясь в ответ, я завидую Спенсеру. Удачливый ублюдок! Он может быть полностью лишен хороших манер, но, по крайней мере, он может выразить свои чувства. В такие моменты я хочу сказать ей, насколько она прекрасна, но это было бы несправедливо. Думаю, мне повезло, что она меня не ненавидит. Мы близки. Это гораздо лучше, чем у большинства бывших, и мне это нравится, но это дьявольски тяжело, ведь мне нужно нечто большее.
— С ними будет шумно, да? — вздыхает она.
— Да-а, — я смеюсь, делая паузу, прежде чем предложить ей сбежать. Я не могу, это будет ад. Но потом я смотрю на нее: вот и все, что было нужно, чтобы отбросить всякую осторожность. — Слушай, оставайся у меня.
— Ловлю на слове, — она отвечает без колебаний или намеков.
Я поворачиваюсь, чтобы поставить тарелки в шкаф и закрываю глаза. Хорошо, что она чувствует себя комфортно, соглашаясь переночевать у меня. Трагично, что я не слышу хотя бы намека на предложение большего в ее ответе. Я понимаю, что должен винить только себя. Закончив уборку, мы остались без вовремя исчезнувших озабоченных голубков. Я выключаю свет на кухне и следую за ней в коридор.
— Я просто хотела пойти и захватить пару… — она останавливается на нижней ступеньке после однозначного стона Джаз. — …мда, знаешь, что? Ты можешь одолжить мне футболку, — заключает она, хватая свою сумку и куртку, и идет к двери. — Ты идешь?
Я снова бросаю взгляд на лестницу.
Счастливый, счастливый ублюдок.
— Уилл? — подгоняет Мэгс.
Джаз выкрикивает имя Спенсера, и я отхожу от лестницы.
— Сразу за тобой, — говорю я ей, хватая свои ключи.
Щелкнув ремнем безопасности, Мэгс смотрит на меня. Ее глаза блестят в темноте.
— Ты уверен, что все в порядке?
— Конечно, полный порядок, — лепечу я, надеясь, что она не может почувствовать мою неловкость. — Не могу же я оставить тебя слушать их всю ночь. — От звука своего голоса мои нервы на пределе, и я смеюсь, чтобы скрыть это. Все становится только хуже. Если бы она не смотрела на меня, я бы, вероятно, ударился головой о руль. Держи его, долбаный ты придурок!
Она кладет руку мне на колено и слегка сжимает:
— Спасибо.
Я удивленно вздрагиваю и сам хочу себе врезать, когда она отдергивает руку.
Мы едем домой молча. Еще одной причиной моей неловкости является знание, что при обсуждении ее ночевки у меня, я пообещал найти ей футболку для сна. Однажды она оставалась у меня. Все было прилично. Мы случайно заснули, проснулись в 3 часа ночи. Услышали Спенсера и Джаз, и оба слишком устали, чтобы что-то делать, поэтому завалились на мою кровать. Я одолжил ей майку, но теперь не смогу снова дать ей ее. Иначе она узнает, что с тех пор я не стирал ее. Она пахнет ею, и я хотел сохранить это.
И теперь она снова окажется в моей постели… Я не смогу спать рядом с ней. Мне надо лечь на диване. В прошлый раз я просто смотрел, как она спит, и изо всех сил пытался не трогать ее. В конце концов я сдался, тесно прижав ее к себе. У меня было оправдание на тот случай, если бы она поймала меня. Я бы притворился, что спал и не осознавал, что я ее обнимал.
— Ты в порядке? — тихо спрашивает она, когда я сворачиваю и выруливаю на подъездную дорожку.
Я задумался.
— Да, со мной все хорошо, — отвечаю я. — Я просто думал, какой бы фильм нам посмотреть.
Мэгс зевает:
— Если мы снова не уснем.
— Это был долгий день, да?
— Это того стоило, — усмехается она.
Она права. Джаз любит свою кофейню. У Спенсера получилось не быть мудаком целый день, и это было маленьким чудом. Раньше он пытался разобраться в своей жизни, но я думаю, что расставание с Джаз его изменило. Наверное, она — его единственная.