По крайней мере, она получила небольшую отсрочку с Дэвидом. Когда поздно вечером она все-таки решила пойти домой, то боялась разговора, хотя Кэти и говорила, что Дэвид на какой-то конференции и вернется очень поздно. Что касается Кэти, то она особо не говорила о произошедшем. Она уже выразила свои чувства в записке, и Уиллоу была рада, что Кэти не видела смысла в дальнейшем обсуждении.
Уиллоу была уверена в том, что когда увидит Дэвида, то ей будет не комфортно, но у нее не было ни капельки уверенности в том, как будет себя вести Гай после того, что увидел. Тем более, нет никаких гарантий, что все будет в порядке, на самом деле, в порядке… за исключением того, что она сама была далека от того, чтобы быть в порядке.
Уиллоу закрывает глаза, когда непрошеные воспоминания их совместно проведенного дня захлестывают ее. Невозможно было не думать об их проведенном вместе дне со смешанными чувствами: ведь так было замечательно говорить с ним. Ей не следовало рассказывать ему, как она начала себя резать. Целовать его было потрясающе. Целовать его было пугающе. Слушать о его надеждах и страхах было невероятно волнующе. Она недостаточно сильна, чтобы взять на себя чужую боль.
Все было проще, пока она не встретила его. Была авария, и была бритва. Жизнь вращалась вокруг этих двух вещей. Сейчас же дела обстоят не так просто.
Она глубоко вздыхает, с ужасом понимая, что девушка рядом с ней как-то странно смотрит на нее.
Возможно, ей просто нужно немного времени, чтобы во всем разобраться. Кто сказал, что она в любом случае увидит его сегодня? У нее последний урок, потом он может находиться на улице, а может, и нет, он никогда не звонил ей, она одна…
Уиллоу начинает смеяться. Не так уж и громко, но достаточно, чтобы девчонка снова покосилась на нее.
Впрочем, на этот раз это ее не задело. Ей казалось абсурдом, что после всего, что произошло, все, о чем она может думать, так это: позвонит ли он ей или она должна позвонить первой? Именно так когда-то они с Марки увлеченно проводили время. Всего на секунду она снова чувствует себя обычной девушкой.
Занятие заканчивается, и она покидает кабинет со всеми остальными. Идя по коридору, она оглядывается через плечо, при этом чувствуя облегчение и разочарование из-за того, что его, похоже, нет поблизости.
Но ведь ты хотела побыть одна и подумать обо всем, разве не так?
Возле школы на тротуаре толпится множество студентов, но Гая там тоже нет. Однако Уиллоу видит Лори и Хлою и идет к ним.
— Ну, что думаешь? — Лори улыбается Уиллоу, вертясь на каблуке. На мгновение Уиллоу сбита с толку, пока не понимает, что Лори спрашивает о своих новых туфлях.
— Ох, они невероятно потрясающие! — восхищенно произносит Уиллоу. — И мне очень нравится цвет.
— Разве они не изумительны? Я не могла поверить, что у них осталась пара моего размера. Они еще и удобные.
— Ты должна была пойти с нами, — подключается Хлоя. — У них были скидки на множество классных вещей. Я взяла две пары, но сегодня не одела ни одну из них, — добавляет она, когда Уиллоу смотрит на ее ноги.
— А какие ты купила?
— Такие же, как у Лори, правда, я обещала не одевать их до следующего года, пока мы не будем учиться в разных школах. — Хлоя делает печальное лицо. — И еще одну пару туфель, которые слишком модные, чтобы носить в школу, но они действительно классные. Черные. Очень высокие. С великолепными ремешками.
— Сейчас мы собираемся в парк, — сказала Лори. — Не осталось денег на что-то еще. Хочешь, прогуляться с нами сегодня?
— Конечно, — ответила Уиллоу спустя несколько секунд. Вероятно, это именно то, что ей нужно. Никаких сцен с братом, никаких репетиций этих сцен, никаких вопросов о Гае и наших с ним делах, просто болтаться по парку и говорить ни о чем эмоциональном, кроме как об обуви. Превосходно.
— Так ты получила ту стажировку, куда ходила на собеседование? — спрашивает Уиллоу у Лори, когда они переходят улицу и направляются к парку.
— Разве ты еще не поняла, что это опасно задавать ей подобные вопросы? — говорит Хлоя, пиная мыском туфли камешек на дороге.
Уиллоу вопросительно смотрит на Хлою, а потом они уже обе усмехаются, когда Лори начинает свою обличительную речь обо всех за и против работы по рекомендации в сравнении с работой за наличные.