– От этого дела воняет за версту, – сказал он. – Гнусная потаскуха, разумеется, по уши в дерьме. Что ж, по крайней мере, мы взяли мерзавца Бэтглби. Муженек ее, слава те господи, тоже влип по самое не хочу. Мне пришел запрос из… ну, оттуда. Выше не бывает. Из канцелярии, так сказать, самого Всевышнего. Министра внутренних дел. И можете мне поверить, в Центральном управлении крайне недовольны шумихой, которую подняли в газетах. Им не меньше нашего хочется знать, куда подевался наш теневой министр, причем, насколько я понял, если негодяй сдох, плакать никто не собирается. Ведь тогда можно обойтись без отставки.
От главного констебля суперинтендант вышел с благословением на получение ордера и разрешением предпринять любые разумные действия.
Одним из разумных действий стало прослушивание телефона Ротткомбов. В результате удалось узнать, что Рут бессчетное множество раз звонила на квартиру мужа в Лондоне, разыскивала его в клубе и штаб-квартире партии, но никто не знал, где он.
Глава 28
К третьей гериатрической палате – в пятой Уилта не оказалось – Мэвис и Ева подошли уже взвинченные до предела. Вход, как водится, перегородила грозная медсестра.
– Извините, но к нему пока нельзя. Его осматривает доктор Солтандер, – провозгласила она.
– Но я его жена! – взвизгнула Ева.
– Очень может быть, но…
Тут вмешалась Мэвис:
– Покажи водительские права. В доказательство. – Ева полезла в сумку, а Мэвис повернулась к медсестре. – Сверьте адрес. Полагаю, местожительство мистера Уилта вам известно?
– Разумеется. Иначе мы бы не узнали, кто он.
– Почему же в таком случае вы не позвонили миссис Уилт и не сообщили, что ее муж у вас?
Медсестра сдалась и прошла в палату.
– К нему пришла жена и еще какая-то кошмарная крокодилица. Требуют, чтобы их пропустили, – доложила она врачу.
Доктор Солтандер тяжко вздохнул. Жизнь его была тяжела и безрадостна. На руках полно умирающих стариков, забот хватает и без жен с крокодилицами.
– Скажите, пусть подождут минут двадцать, – велел он. – Тогда я смогу дать хоть какой-то прогноз.
Но сестра не хотела связываться с Мэвис Моттрэм.
– Лучше вы сами. Меня они не послушают.
– Хорошо, – со зловещей терпеливостью пробормотал доктор, вышел в коридор и сразу увидел, что крокодилица действительно кошмарная. Ева, с абсолютно белым лицом, всхлипывая, требовала, чтобы ее пропустили к дорогому Генри. Доктор Солтандер попытался объяснить, что мистер Уилт без сознания и не может принимать посетителей, но это вызвало всплеск неконтролируемой ярости со стороны Мэвис Моттрэм.
– У нее есть законное право видеть мужа! Вы не можете ей запретить!
У доктора одеревенело лицо:
– Вы, простите, кто?
– Я – подруга миссис Уилт! И я повторяю, что миссис Уилт имеет полное право навестить собственного мужа!
Доктор Солтандера сузил глаза и отчеканил:
– Только не когда я делаю обход. Она сможет увидеть его после, когда я закончу.
– Когда же это? Через сто лет?
– Я здесь не затем, чтобы меня допрашивали, и не позволю этого ни вам, ни кому-либо другому. Поэтому будьте любезны, возьмите свою подругу и пойдите в комнату для посетителей. А я, с вашего позволения, должен убедиться, что в отделении за время моего отсутствия никто не умер.
– Скорее уж, присутствия, – парировала Мэвис, вытаскивая блокнот. – Как ваша фамилия? Случайно, не Гробман?