Итак, усиливая строки 1 и 2, бард перенаправил внимание читателя, таким образом придал значимость личности поэта-соперника, то есть адресата сонета 77 с помощью ассонанса.
Грамматика русского, в данном случае не предусматривает применения глагола «wear», «уносится» в конце строки 1.
Из содержания первых двух строк, можно сделать умозаключение: у барда или поэта-соперника в рабочем кабинете находилось зеркало, в котором отражались лицо сидящего за рабочим столом, а также в этом зеркале отражался циферблат настенных часов. В любом случае, все упомянутые предметы, вполне могли быть всего лишь литературными образами, к которым обратился автор сонета для придания выразительности сонету 77.
«The vacant leaves thy mind's imprint will bear,
And of this book this learning mayst thou taste» (77, 3-4).
«Твой отпечаток разума, вряд ли, сможет вынести листов пустых,
И по этой книге, возможно это обученье, понравится тебе на вкус» (77, 3-4).
Но, что подразумевал повествующий бард, когда писал «Твой отпечаток разума, вряд ли, сможет вынести листов пустых»?
Безусловно, под словами «твой отпечаток разума», — автор сонета подразумевал участок мозга, который отвечает за творческие процессы, включая творческое честолюбие. Любой, что-либо стоящий писатель литератор или поэт априори имеет творческое честолюбие, которое «не сможет вынести листов пустых», заставив его наращивать и совершенствовать мастерство в последующей практике пишущего.
Краткая справка.
Априори (лат. «a priori», букв. — «от предшествующего») — знание, полученное до опыта и независимо от него (знание априори, априорное знание), то есть знание, как бы заранее известное. Этот философский термин получил важное значение в теории познания и логике благодаря Иммануилу Канту.
Творческий процесс, является одновременно обучением писательскому мастерству: «это обученье», возможно «понравится на вкус». То есть любой пишущий, может «войти во вкус», занимаясь творчеством, так как этот процесс, безусловно затягивает.
«The wrinkles which thy glass will truly show
Of mouthed graves will give thee memory» (77, 5-6).
«Морщины, которые твоё зеркало искренне покажет, отражая их
Из безмолвных ртов могил, тебе воспоминаний память даст ракурс» (77, 5-6).
В строке 5, повествующий бард подробно исследовал секреты творческого процесса, так как этот процесс трудоёмкий и занимал много времени. Время во время творческого процесса пролетает необыкновенно быстро и незаметно. Одновременно, течение времени продолжит неумолимо пенять внешний облик пишущего, о чём обязательно, сделают напоминание морщины на лице, отражённые в зеркале.
Это очень красивый литературный образ, — видеть действие времени при наблюдении процесса старения, через появление морщин лица в отражении зеркала!
Автор сонета 77, интуитивно и осознанно почувствовал, двусмысленный образ не только в материальном мире, но и тончайшем мире, невидимые проекции которого вносят корректировки во всё материальное. Строка 6 звучит, словно отсчёт набата колокола, как будто зловещее напоминание, нашедшее своё отражение в известной крылатой фразе: «Memento more» (лат.), «Помни о смерти».
Краткая справка.
В Древнем Риме, фраза «Memento more» произносилась во время триумфального шествия римских полководцев, возвращающихся с победой при проходе под триумфальной аркой в Риме. Там за спиной военачальника ставили раба, который был обязан периодически напоминать триумфатору, выкрикивая эту фразу. Напоминая ему, что несмотря на свою славу, тот остаётся смертным. Вполне возможно, что изначально, широко применяемая фраза в Риме звучала, как: «Respice post te! Hominem te memento!», «Обернись! Помни, что ты — человек!» из главы 33 «Апологетики» Тертуллиана.
«Memento more» являлось формой приветствия, которым обменивались при встрече французские паулины, именовавшиеся также Братьями Смерти — монахи ордена отшельников Св. Павла во Франции (1620—1633).
Риторика строки 6, в переводе на любой язык, звучит чисто поэтически жёстко и хлёстко: «Из безмолвных ртов могил, тебе воспоминаний память даст ракурс». Слово «ракурс» при переводе на русский в конце строки 6, выбрано не случайно, и не только для рифмы. Именно, это слово при зловещей жёсткой тональности всей строки отражает глубокий смысл иронии, присущей перу Шекспира!
«Thou by thy dial's shady stealth mayst know
Time's thievish progress to eternity» (77, 7-8).
«Ты от своего циферблата тенистого, вправе тайком узнать