Впрочем, в ходе исследования сонеты 62-65, входящие в малую группу вызвали нескрываемый интерес по ряду причин. Например, в сонете 62 при прочтении строк 12-14 в глаза бросался один из постулатов методологии трактата «Идея Красоты» Платона, но оказавшийся незамеченным большинством критиков и исследователей.
Сонет 65, завершающий группу 62-65, привёл к интересным находкам, которые убедительно подтверждали выводы, декларированные мной в предыдущих эссе, особенно в «Сонет 5 Уильяма Шекспира — отвергнутый образ мифа. Shakespeare's Sonnet 5, is a rejected image from the myth».
— «Дайте мне точку опоры, и Я переверну весть мир!», — некогда сказал древнегреческий геометр и философ Архимед Сиракузский.
Морфосемантический анализ строк 3-4 сонета 65, предоставил очередную «точку опоры» в унисон сменяющейся парадигмы сонетов Шекспира, полностью подтверждающий об верном направлении предыдущих исследований.
— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________
Original text by William Shakespeare Sonnet 65, 3—4
This text is distributed for nonprofit and educational use only.
«How with this rage shall beauty hold a plea
Whose action is no stronger than a flower?»
William Shakespeare Sonnet 65, 3—4.
«Как с таким неистовством могла красоту удерживать мольба (моя)
Чьё воздействие не сильнее, нежели цветка? (увы)»
Уильям Шекспир, Сонет 65, 3—4.
(Литературный перевод Свами Ранинанда 24.08.2024).
Исследуя природу происхождения «шекспировского» образа «flower», «цветка» строк 3-4 сонета 65, согласно сюжету, древнегреческого мифа «seasons», «сезоны года»; «hovers», «парящие» Хораи (Horai, Horae) охраняли врата Олимпа и способствовали плодородию земли, а также объединяли звезды и созвездия на ночном небе в положении привычном для человеческого взора при помощи незримых цепей.
Но, следуя подобной логике «вещей в себе» исходящей от античных времён, на основе современной науки астрофизики в качестве этих аллегорических «цепей» выступает — гравитация, сила притяжения небесных тел, а также «тёмная материя».
Впрочем, в «шекспировские» времена, такой термин, как гравитация» уже вошёл в обиход, именно поэтому поэт смело использовал новое, тогда модное слово в строке 8 сонета 49: «Shall reasons find of settled gravity», «Должны были найтись резоны устоявшейся гравитации».
Однако, следуя сюжету мифа, динамика смены «seasons», «сезонов года» аллегорически описывалась, как красивый ритуальный танец юных девушек — Хорай (Horai, Horae). Вне всякого сомнения, это даёт полное объяснение почему Уильям Шекспир в риторическом вопросе строк 3-4 сонета 65 использовал в сравнительной аллегории образ «flower» «цветка», ибо он являлся атрибутом «hovers», «парящих» Хорай. Их поэтический образ красиво вписывался и соответствовал описаниям мифа, где им были приписаны способности главенства над всем растущим, как отвечающих за установление основных характеристик внешнего вида и качеств разносезонных цветов и плодов, таких, как аромат и оттенки благоухания, особенности формы цветов и соцветий; а также продолжительность сохранности их свежести. К примеру, в «Трудах и днях» Гесиода (Hesiod) «Works and Days» светловолосая Хорай вместе с Харитой и Петой венчали Пандору — обладательницу «всех даров» гирляндами цветов. (Hesiod: «Works and Days» pp. 74—75).
Хотя, этот аргумент вполне подходит к таким сонетам Шекспира, как: 18, 35, 54, 109, 130, говоря об «шекспировском» образе «rose», «розы», характеризуя связь этого образа с поэтического образа «seasons», «сезонов года»; «hovers», «парящих» Хорай (Horai, Horae), согласно тексту оригинала «howers» в Quarto 1609. К примеру, в строке 5 сонета 54, дискутируя об обороте речи: «canker bloomes», «цветение червоточины» критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) дал следующее определение: «canker bloomes», «шиповник или червоточная роза»: — Confer! «Much Ado About Nothing», I, III, line 28): «I had rather be a canker bloomes in a hedge than a rose in his grace», «Я предпочёл бы быть шиповником в живой изгороди, чем розой в его милости». Из чего следует и вполне объясняет семантику, применяемого образа «canker», «червоточины» в сонетах Шекспира, который по смыслу равнозначен широко распространённому в «елизаветинскую» эпоху обороту «canker bloomes», «шиповник или червоточная роза». («Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).
Помимо этого, во втором четверостишии сонета 64 можно обнаружить предчувствие поэта об возможной гибели юного Саутгемптона в боевой операции, подобной «Гравелинскому сражению», где автор в строках 12-14 сонета 64 с помощью «аллюзии» намекал читателю на причину, столь мрачного предчувствия. Профетический склад ума барда, ему подсказывал, что исторические события знакового характера будут обязательно повторяться с непреклонно математической точностью, согласно нумерологии дат прошедших событий, через некие промежутки времени.