Но, давайте возвратимся к семантическому анализу сонета 100, в нескончаемом поиске новых находок во вселенной творческого наследия поэта и драматурга. Хотя, неординарность сонета 100 заключается в том, что первое четверостишие состоит из двух риторических вопросов обращённых от первого лица к одной персонифицированных Муз, на том, всем известном Олимпе среди других греческих богов.
Итак, первое четверостишие сонета 100 включает в себя два риторических вопроса, каждый из которых вмещает по две поэтические строки. Для удобства рассмотрения текстов, обращённых к Музе в ходе семантического анализа, предлагаю воспользоваться «шекспировским» правилом «двух строк».
«Where art thou, Muse, that thou forget'st so long
To speak of that which gives thee all thy might?
Spend'st thou thy fury on some worthless song,
Dark'ning thy power to lend base subjects light?» (100, 1-4).
«Где мастерство твоё Муза, какому разучилась так давно, (впустую)
Говоришь о том, кто дарует тебе — твою мощь? (опять)
Растрачиваешь ты свою ярость на некую никчёмную песню,
Омрачаешь свою силу, одалживая основы тематик освещать?» (100, 1-4).
В строках 1-2, повествующий бард в форме «императива» обратился к Музе с риторическим вопросом: «Where art thou, Muse, that thou forget'st so long, to speak of that which gives thee all thy might?», «Где мастерство твоё Муза, какому разучилась так давно, (впустую) говоришь о том, кто дарует тебе — твою мощь?».
Конечная цезура первой строки была мной заполнена наречием в скобках «впустую», обозначающим признак действия, что разрешило проблему рифмы строки. Стоит обратить внимание на то, что при переводе на русский в конце строки 1, была проставлена запятая, таким образом, чётко обозначив, наречие заполненной цезуры первой строки соотносится к односложному предложению второй строки. И читается, так: «(впустую) говоришь о том, кто дарует тебе — твою мощь?». Конечная цезура строки 2 была мной заполнена наречием в скобках «опять», установившим рифму строки, по смыслу соответствующее тексту следующей строки 3.
Подстрочник первого и второго риторических вопросов сонета 100 служит подсказкой, что поэтический образ персонифицированной Музы из мифа прямо связан с юношей, адресатом сонета, это — во-первых.
Во-вторых, повествующий бард при обращении к Музе предъявляет несколько претензий в ироническом тоне. Из чего можно сделать заключение, что
Муза ранжирована автором сонета 100 на более низший ранг, чем сам юноша. Ввиду того, что претензии, предъявленные автором сонета в двух риторических вопросах первого четверостишия в обращении к Музе, в действительности были адресованы юноше.
Однако, в рамках ранжирования, Муза в конечном счёте, по замыслу автора «должна была, как бы передать эти претензии юноше». При том, что сонет 100, входящий непосредственно в последовательность сонетов «Прекрасная молодёжь», по умолчанию адресован юному Саутгемптону.
В таком случае, при вероятных издержках в творческом застое при длительном бездействии поэт возложил ответственность на персонифицированную Музу, но не на юношу, о котором поэт упоминал по касательной проявляя заботу, требуя у Музы об распаде Сатиром морщин «молодого человека» в третьем четверостишии.
«Spend'st thou thy fury on some worthless song,
Dark'ning thy power to lend base subjects light?» (100, 3-4).
«Растрачиваешь ты свою ярость на некую никчёмную песню,
Омрачаешь свою силу, одалживая основы тематик освещать?» (100, 3-4).
В строках 3-4, повествующий продолжил риторику в том же духе, как в предыдущих строках и задал второй вопрос: «Spend'st thou thy fury on some worthless song, dark'ning thy power to lend base subjects light?», «Растрачиваешь ты свою ярость на некую никчёмную песню, омрачаешь свою силу, одалживая основы тематик освещать?».
Оборот речи строки 3: «Spend'st thou thy fury», «Растрачиваешь ты свою ярость» контексте строки следует принимать более шире примерно, как: «растрачиваешь свою одержимость во вдохновении», что указывает на то, что во время написания сонета юноша был занят, вполне вероятно, верификацией песни, либо баллады другого автора.