В приведённом фрагменте пьесы разъедающая «червоточина» — это жгучая, не дающая покоя неуёмная ревность, медленно и незаметно убивающая саму любовь.
Шекспировский образ «червоточины», с одной стороны отображал порочную природу многочисленных любовных интрижек юноши, адресата сонетов последовательности «Прекрасная молодёжь»; с другой стороны, повествующий бард с присущей ему иронией мастерски использовал литературный приём «антитезу», намекая на «чистое незапятнанное начало», которое по разумению поэта, олицетворял своим видом прекрасный юноша, как в сонете 70:
— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________
Original text by William Shakespeare Sonnet 70, 5-8, 11-14
«So thou be good, slander doth but approve
Thy worth the greater, being woo'd of time;
For canker vice the sweetest buds doth love,
And thou present'st a pure unstained prime» (70, 5-8).
William Shakespeare Sonnet 70, 5-8.
«Так будь ты добр, совершая злословие, но зато одобряя
Твоя значимость большего будет со временем добиваться;
Для червоточины порока снимая бутоны сладчайшие любви,
И чистое незапятнанное начало собой представишь ты» (70, 5-8).
Уильям Шекспир сонет 70, 5-8.
(Литературный перевод Свами Ранинанда 14.01.2023).
«Yet this thy praise cannot be so thy praise,
To tie up envy evermore enlarg'd:
If some suspect of ill mask'd not thy show,
Then thou alone kingdoms of hearts shouldst owe» (70, 11-14).
William Shakespeare Sonnet 70, 11-14.
«Но это твоё восхваление не может быть так, твоей похвалой,
Чтоб завязать зависть, пополняя всё более и более (гордец):
Если некто заподозрит зла маскировке отображенье не твоё,
Тогда, лишь ты один должно быть, задолжал царствам сердец» (70, 11-14).
William Shakespeare Sonnet 70, 11-14.
(Литературный перевод Свами Ранинанда 14.01.2023).
— Однако, что видит читатель в содержании сонета 70, где повествующий говорит об «canker vice», «червоточине порока»? Критику и бесконечные упрёки в прегрешениях юноши, где поэт одержим идеей религиозных табу, требуя последовательно следовать доктрине священного писания.
Но, молодости свойственна ежедневная потребность любви во всех её проявлениях, что было заложено самим создателем через сакральный нарратив «плодитесь и размножайтесь»! Впрочем, в таком случае религиозные табу не являются ли, сами «червоточиной» для естественного желания безумно любить и быть любимым? Таким образом, создав сплошные противоречия «венцу Природы», на каждом шагу подтверждая человеческую природу крылатой фразой: «Запретный плод сладок».
В то время, как православное учение продолжала утверждать: «Любовью можно заниматься только в браке, а если любовь не в брачном союзе, то — это смертный грех, «прелюбодеяние», за который по окончанию жизни ожидают вечные нетерпимые муки в адском пламени. Но можно ли, с полной уверенностью утверждать, что любовь вне брака Ромео и Джульетты, приведшая их к суициду в итоге приведёт их влюблённые души в пламя вечных мук в аду?
— Но соответствует ли, это утверждение чаяниям истинно верующих в их представлениях об адских муках и райских наслаждениях»?
В связи с чем, у читателя может возникнуть недоумённый вопрос по поводу претензий барда, предъявляемых к «молодому человеку» в строках 1-4 сонета 93:
— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________
Original text by William Shakespeare Sonnet 95, 1-4
«How sweet and lovely dost thou make the shame,
Which like a canker in the fragrant Rose,
Doth spot the beauties of thy budding name?
Oh in what sweets dost thou thy sinnes inclose!» (95, 1-4).
William Shakespeare Sonnet 95, 1-4.
«Сколь сладким и прекрасным тобой совершается беcчестье,
Которое словно червоточина на благоухающей Розе,
Сделавшей пятно красоте твоего расцветающего имени?
О, в какой сладости ты, окружённый твоими грехами!» (95, 1-4).
Уильям Шекспир сонет 95, 1-4.
(Литературный перевод Свами Ранинанда 15.01.2023).
По вполне понятной причине, поэта беспокоила безупречная чистота репутации юноши, однако многочисленные любовные победы, сделали его ещё более известным и обожаемым в творческих кругах и среди молодых особ, состоящих по большей части их харизматичных персон, для которых юноша служил предметом восхищения и подражания.
Впрочем, именно тема «червоточины» предоставила поэту ристалище для раскрытия литературных образов порока, которые он адресовал через сонеты близкому для него человеку и внебрачному сыну. Это не тот, порок, окрашенный «чернотой» осмысленных поступков с целью нанести зло в порыве яростной жестокости, описанный в сонетах, посвящённых тёмной леди. Порок у червоточины почти незримый, но который медленно по истечению продолжительного времени меняет одержимого пороком человека, перевоплощая в адепта зла.