В 9.627 бог любви Эрос заснул под одним из деревьев, но прежде, чем заснуть он положил рядом с собой фонарь с огнём Любви.
Но Нимфы, сговорились погасить огонь любви, так как от зависти к людям возжелали, чтобы люди больше никогда не влюблялись в друг друга. Поэтому они опустили фонарь с огнём любви в воду, чтобы огонь любви навсегда погас. Однако, огонь любви вместо того, чтобы погаснуть вновь запылал с большей силой и нагрел холодную воду купальни, и с тех пор нимфы подчиняясь огню любви должны были всё время заполнять купальню горячей водой.
(«The Greek anthology» by Paton, William Roger (1916): Greek poetry, English poetry London, Publisher: W. Heinemann; New York, G.P. Putnam's sons, 1916-1918).
Семантический анализ сонета 154.
Ряд критиков в своих критических статьях утверждали, что Уильям Шекспир написал сюжеты сонетов 154 и 153, заимствовав основу сюжета из «Эпиграммы Мариана Схоластика». На это безапелляционное утверждение могу только сказать, что на самом деле Мариан Схоластик заимствовал сюжет из древнегреческой мифологии для написания эпиграммы, которая позднее была названа в «Греческой антологии» его именем, излагая более точнее для освещения данной темы.
Помимо этого, сюжеты сонетов 154 и 153 по моему твёрдому убеждению не являются продолжением или «кодом» сонетов, посвящённых Тёмной леди, как утверждали эти критики. Поэтому постараюсь в ходе семантического анализа опровергнуть их утверждения с помощью контраргументов.
По-видимому, в самом содержании сонетов 154 и 153, повествующий бард заложил подстрочник, который давал намёк на личную тайну любви к высокородной девушке, позднее ставшей королевой Англии. И как, в следствии этой любви родился ребёнок в строжайшей тайне, который был передан приёмным родители, которые его усыновили, но скоропостижно погибли. Итак, мальчик был передан в дом опекуна, где вырос и стал именно, тем «молодым человеком», которому бард посвятил большую часть сонетов, что объясняет очевидную биологическую связь барда с юношей, адресатом сонетов, как например в строках 4-8 сонета 121:
— Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________
Original text by William Shakespeare Sonnet 121, 4-8
Not by our feeling, but by others' seeing:
For why should others' false adulterate eyes
Give salutation to my sportive blood?
Or on my frailties why are frailer spies,
Which in their wills count bad what I think good?
William Shakespeare Sonnet 121, 4-8.
Не нашими ощущениями, а видение других (малюет):
От чего другие, должны глазами прелюбодействовать фальшиво
Отдавая приветствие моей крови игривой?
Или на мои слабости от того хилые шпионы (уповали),
Какие в своих пожеланиях, что Я считал добром, плохим посчитали?
Уильям Шекспир сонет 121, 4-8.
(Литературный перевод Свами Ранинанда 20.03.2022).
Во-первых, Шекспир никогда и ничего не копировал при написании сонетов 154 и 153, он создал совершенно новый сюжет отличающийся от мифологического, в которым скрыл подстрочник, раскрывающий тайну его любви к юноше, адресату сонетов. В сюжете двух последних сонетов основной атрибут «фонарь с пылающим огнём Любви» был заменён бардом на «безвременно пылающее тавро», которым Купидон наугад помечал сердца людей. Но на тех, на ком оставалось след от клейма, он воспламенял их сердца пылающим огнём Любви.
Секрет подстрочника сонетов 154 и 153 заключался в том, что юноша был его незаконнорождённым сыном, которого он любил всей душой и сердцем, ради которого был готов самозабвенно пожертвовать собой, и даже литературной карьерой. Кроме этого, автор сонетов 154 и 153 в своей интерпретации сюжета мифологии, при замене атрибута «фонаря с пылающим огнём любви» на «пылающее тавро», предоставил содержанию дополнительные возможности на более широкую интерпретацию, для подстрочника. Предоставив новое поэтическое звучание с отголосками старого мифа для продолжения в строке 14 сонета 154 в новом повороте сюжета, который риторически приводит читателя к точке заключительного «умозаключения» гения драматургии.
Заключительный вывод был сделан от первого лица и ставил точку над «и» во всей истории, заключённой в подстрочнике. Поэтому, содержание подстрочника было неверно понято подавляющим большинством исследователей и переводчиков на русский, а том числе заключительное «умозаключение». Безусловно, заключительная часть сонета, написанная от первого лица, прямо указывает на то, что сонеты не были предназначены для ознакомления широким кругом публики.