В строке 3, бард развёрнутом виде открывает секреты тайной доктрины тамплиеров: «Ты вправе, назвать твоих, когда у юных преображаешь». Повествующий бард обращается к Природе, как к человеку, используя литературный приём персонификация.
Краткая справка.
Персонификация (от лат. persona «лицо» + facio «делаю»; олицетворение), прозопопея (от др.-греч. «лицо; личность» + «делать»), антропопатизм (др.-греч. «человек» + «чувство») — представление природных явлений и сил, объектов, отвлечённых понятий в образе действующих лиц, в том числе человека, или признание за ними человеческих свойств; приписывание свойств человеческой психики предметам и явлениям реального или вымышленного мира: животным, растениям и явлениям природы. Персонификация распространена в мифологии, религии, сказках, притчах, магии и культах, художественной и другой литературе.
Но, что хочет донести повествующий бард до читателя, в фразе «когда у юных преображаешь»? Конечно же, о свежей крови, «которую молодым» дарит природа при их рождении!
Согласно, тайно доктрине смена состава крови происходит циклически, через каждые семь лет, что завершающие слова строки 3, то есть кровь «у юных преображаешь».
Природа прежде всего преображает, обновляя кровь, следом и другие части тела человека. Через используемый ассонанс повторяющихся слов «thou» и «thine», автор создал природный ритм, словно пульсация крови в теле человека.
Краткая справка.
Ассонанс (фр. assonance, от лат. assono — звучу в лад) — приём звуковой организации текста, особенно стихотворного: повторение гласных звуков — в отличие от аллитерации (повтора согласных).
Возможно, бард этим приёмом хотел передать суть природы через её ритмы в циклах неизбежных преобразований.
«Herein lives wisdom, beauty and increase;
Without this, folly, age and cold decay» (11, 5-6).
«Здесь, с чем живёт мудрость, красота и приумноженье;
Без этого, останется глупость, старость и хладное тленье» (11, 5-6).
Начало второго четверостишья, даёт пояснения предыдущих строк, согласно закону причин и следствий, действующий только при наличии времени, как субстанции в виде дополнительного измерения. В строке 6, бард использовал литературный приём контраст. Когда образы строки 6, противопоставляются образам строки 5. Именно, применение бардом этого литературного приёма, придало яркую выразительность и незабываемый колорит сонету, через противопоставление диаметрально противоположных литературных образов.
Краткая справка.
В теории литературы, контраст — это художественный приём, для создания образов для придания им яркой выразительности. Литературный приём контраст, основан на резком противопоставлении друг другу явлений, событий, характеров персон, их основных мотиваций и мотивов действий в различных жизненных ситуациях. Контраст, часто всего используется писателями и поэтами при формировании системы образов в художественном произведении. Виды контраста, или противопоставлений в литературе: противопоставление через контраст характеров основных героев произведения. Зачастую, в произведениях крупной формы, друг другу противопоставляются характеры, манера жить одеваться и так далее, а также характерные привычки героев произведения. В строках 7-8, также, как в строках 5-6, бард путём противопоставления намекнул, молодому человеку, что время скоротечно. Таким образом, создал мотивацию в продолжении рода адресату «свадебных сонетов».
«If all were minded so, the times should cease
And threescore year would make the world away» (11, 7-8).
«Если б, все так думали, то времена могли бы перестать
И этак, через шестьдесят лет — миру прекратиться, вдруг» (11, 7-8).
В строке 7, повествующий бард изложил аргументацию в виде сослагательного наклонения. Эта аргументация, на первый взгляд, может показаться необычайно убедительной: «Если б, все так думали, то времена могли бы перестать / И этак, через шестьдесят лет — миру прекратиться, вдруг».
— Но возможна ли, реализация подобного сценария событий во времена Шекспира?
— Реализация подобного сценария событий маловероятна, и невозможна!
В строке 8, бардом определяются жёсткие временные рамки, исчезновения всего живого на земле. Только, как исключительный случай, при полном отсутствии желания продолжать человеческий род людьми. Это, примерно два-три поколения ввиду того, что средняя продолжительность жизни в елизаветинскую эпоху, составляла около 30-35 лет.
«Let those whom Nature hath not made for store,