Но не для того был устроен сей впечатляющий спектакль. И режиссеру, похоже, не очень удовлетворенному тем, как оценили грандиозность его замысла, пришлось явиться самолично. Если, конечно, это не был всего один из исполнителей. Так или иначе, охотник, поставивший на меня капкан, предстал моим глазам. Над краем завала возникла рослая плечистая фигура, заслонив собою щель неба наверху. Меня разглядывали молча и пристально, зная, что никуда мне не деться. Но надо же было что-то делать! Потому, схватив в руку камень величиной чуть больше кулака и придав лицу, как мне показалось, решительное выражение, я продолжил карабкаться наверх, прямо на него. Но мой противник только рассмеялся, да так громогласно, что меня едва не стряхнуло обратно вниз. А потом, просвистев, что-то больно ударило меня в голову. В глазах все померкло, а тело безвольно обмякло. Я лишь успел почувствовать, как меня хватают за шиворот и куда-то тащат.
*****
Будто в смутном сне мелькали переходы, пятна факельного пламени и черные дыры боковых ответвлений. Порой из них возникали кряжистые фигуры. Звучали непонятные слова, эхом раскатываясь по пещерам и отдаваясь болью в моей ушибленной голове. Вряд ли найдется знающий толком: кто такие моры, и откуда они взялись. Они бы и сами не ответили на этот вопрос, поскольку хватало забот поважнее, чем интересоваться собственным происхождением. Любой, увидевший хозяев здешнего подземелья, вполне бы согласился с Лиэсом насчет их возможных предков, добавив в его перечень еще пару-тройку знакомых ему персонажей жутких сказок. Эти страшилища неизменно появлялись в местах, оставленных гномами, и, разумеется, не гнушались их наследием, но, в отличие от последних, были не слишком грамотны, чтобы свободно ориентироваться в лабиринте гномьих владений, потому самые глубинные ярусы оставляли другой нечисти, проникающей туда из продырявленной земной полости. Зато моры не боялись ни снега, ни яркого горного солнца, в противоположность подобным тварям вроде троллей или гоблинов, предпочитающих ночной образ жизни. Туповатые, но бесстрашные и жестокие, они вполне бы могли снискать славу хороших солдат в какой-нибудь победоносной армии. Но уже многие годы для них не находилось достойного противника, потому они бесцельно прозябали в этих горах среди груд ненужных трофеев и сокровищ, с которыми не знали, что делать. Лишь перетаскивали их из одной пещеры в другую, порой устраивая между собой стычки, - тем и развлекались.
В уголок одной из таких пещер меня и швырнули. Когда шаги моего похитителя стихли, я попытался встать, но почувствовал, что связан, и на этот раз не водорослями, а настоящими веревками, так что нечего было и думать разорвать путы. Оставалось лежать и ждать неизвестно чего.
Сверху, из невидимого окна, падал бледный луч, тускло высвечивая кусок пустого каменного пола. Кругом, на первый взгляд, было абсолютно голо, только посреди пещеры кучкой лежал пепел от давно потухшего костра, а в скальных нишах темнело нечто похожее на развешенное по стенам оружие. Из тоннеля слышались грубые голоса. Я сперва не понял: о чем там говорят, - либо слова искажало эхо, либо моры изъяснялись на каком-то собственном языке. Явно они спорили между собой. Но что являлось предметом их спора? Я заметил, что рядом нет моего походного узелка. Хорошо - шляпа осталась при мне. Возможно, она меня и спасла от трещины в черепушке. Здоровенная шишка - тоже больно, но все-таки не так страшно. И подарок Лиэса - ключик неведомо от чего, никуда не пропал, поскольку я специально, чтобы не потерять, спрятал его за подкладку своего головного убора. То-то вопросов будет, если они его найдут!.. В душе похолодело! И впрямь, не для того меня сюда притащили, чтобы так просто оставить валяться. Что-то ведь им нужно...
Я еще раз обвел уже более привычными к мраку глазами свою темницу, и сказать, что кровь застыла у меня в жилах - не сказать ничего! То, что я сперва принял за висящее без дела оружие, оказалось чудовищными инструментами, вряд ли удобными в бою, зато весьма полезными, если у кого-то что-то очень хочешь узнать. И потемнели они не обязательно только от времени... Так вот куда меня приволокли - прямехонько в камеру пыток! Я весь вжался в холодный каменный угол, будто надеясь, что меня не заметят, потеряют, забудут - даже дышать перестал. И моров, похоже, необычная тишина слегка озадачила. Они понизили голос. Громкое эхо больше не затыкало уши, и я вдруг начал понимать их разговор.
- Ну, что там? - спросил первый.
- Ничего особенного - жратва и выпивка. Да и той с грингов хвост. Даже карты нет.