- Можно еще один вопрос, уважаемый Шерстун? Вы, кажется, говорили, будто все выходы отсюда закрыты. Но как он, я имею в виду того волшебника, вашего друга, попал сюда?
- Все, но не для всех, - услышал я странный ответ. - Это наверху волшебникам пришлось потрудиться, а здесь, под землей, все оказалось куда проще. Покидая Найтландию, гномы заперли единственные ворота на ту сторону.
- И ключик, что я вам показал, вполне может оказаться от них?! - просиял я. В таком случае скромный подарок Лиэса становился поистине бесценным. Так вот за чем охотились моры?! И их охота, надо заметить, едва не увенчалась успехом. Но мы с Хвостуном и Лопоухом повели себя молодцами. Наверно, в эту секунду мои глаза светились не меньше, чем у моих мохнатых соседей. Только, увы, недолго это продолжалось.
- Нет, - тихонько рассмеялся Шерстун моей наивности. - Ключ - слишком ненадежная вещь. Его можно отобрать, выкрасть, даже потерять - сам же говоришь, будто его нашел - мало ли кто тогда им воспользуется. А эти ворота способен открыть лишь посвященный, и больше никто.
- Приехали, - горько вздохнул я. - И, конечно, никто кроме того исчезнувшего бедняги не знает: как это сделать.
- Почему же? Ты, как Лопоух с Хвостуном поняли из морьих разговоров, вполне на это способен. Раз тебе известен пароль - мы не вольны тебя удерживать силой, можем лишь дать совет: повременить.
- Повременить?! Боюсь, это мало зависит от моего желания. Неужели вы поверили тем тупоголовым громилам?! - вскипел я. - Единственным “паролем”, благодаря которому я оказался здесь, была моя собственная глупость. И не думаю, что она же поможет и выбраться отсюда.
- Вот оно как! - удивился Шерстун.
- Воистину, - кивнул я с нерадостной ухмылкой. - Глупости любая преграда - не помеха. Единственно, что с ее помощью всегда добиваешься совсем не того, чего хотел.
- Кажется, мы подошли к твоей истории, чужестранец, - молвил старый кролль без тени насмешки. - Но гляжу, ты уже достаточно устал, слушая мой длинный рассказ. Потому отложим это на потом, - прибавил он спасительную фразу. Ибо это была правда. К тому ж, после описанных им ужасов, мои собственные злоключения как-то померкли, и вряд ли мне теперь удалось изобразить их столь же красочно, как в недавнем рассказе для Лиэса. А говорить пришлось бы о таких вещах, подобных которым они никогда не видели и о которых не имеют никакого представления. Как им, например, объяснить, что такое туман, река, или дерево. Я попробовал сам представить это, но в воображении возникла та же тьма, еще чернее, чем вокруг. Я вздрогнул, точно очнулся от кошмарного сна. Но кошмар не кончился. Темнота осталась, и осталось то, что скрывалось в этой стране, до поры - до времени слившись с ней.
- Вы правы, уважаемый Шерстун. Я и сам желал попросить о том же, - согласился я к разочарованию остальных присутствующих. - Только, позвольте, самый последний вопрос. Вы говорили о посвященных. Ясно, что тот злой колдун со своими подручными, по счастью, не из их числа. Ваш друг, волшебник, сгинул, но, видимо, и он не открыл им этой тайны. Гномы ушли отсюда еще раньше. Но...
- Ты хочешь узнать: есть ли другие, скажем, среди твоих друзей, - угадал Шерстун продолжение моего вопроса, но при этом почему-то опустил глаза.
- Именно... - выдавил я. Казалось, стук моего сердца глухо разносится по подземелью, будто удары молота, вгоняющие в небытие последнюю надежду.
- Что ж, - молвил кролль после мучительной паузы. - Они есть, если ты, конечно, считаешь нас своими друзьями.
- В чем вопрос! - подскочил от радости я. - И для таких друзей готов еще часок-другой потрудиться языком, коль они найдут силы послушать. Думаю, нет смысла дольше надобности отягощать вас своим присутствием. Вы уж извините, очень ценю ваше гостеприимство, но столь долго не видеть света, увы, для меня тяжеловато.
- Тебе не понравилось у нас, чужестранец Джим? - прожурчал слева от меня нежный и печальный голосок. Мне сделалось стыдно, что до этого не очень обращал внимание на находящихся рядом помимо Шерстуна, особенно на такую милую соседку. Как мне объяснили позже, это была Пушок, праправнучка старейшего кролля и невеста отважного Лопоуха. В душе защемило. И впрямь, с моей стороны получалось не слишком красиво: только-только к ним явился пришельцем из полузабытой сказки, напомнив о давних счастливых временах, и тут же спешу их покинуть, оставив наедине с пустотой, ныне не оставившей и следа от некогда прекрасной страны. Но престарелый предок успокоил свою юную праправнучку, одновременно огорчив меня: