- Понимаю, - вздохнул я, представив, каким неспокойным будет путь к воротам. Другое дело - тут. Кроллия постоянно наполнялась звонкими, беззаботными голосами своих обитателей. Здесь они были совсем не похожи на тех, какими предстали мне первый раз, - осторожных, пугливых. Хотя пещеры свирепых моров и опустевшая Найтландия, из которой, после жутких рассказов Шерстуна казалось, так и веет ужасом, вплотную примыкали к их маленькой стране, те будто бы не придавали тому значения. Они шумели, веселились, громко говорили, не обращая внимания, что эхо уносит их слова и смех далеко в черноту глубинных тоннелей. Единственное, что могло их опечалить и встревожить - это судьба других: ушедших гномов, или моя, например.
Мало-помалу их беззаботное настроение передалось и мне. Я больше не сидел, съежившись в углу пещеры, как в первое время моего пребывания тут. Теперь я с любопытством обходил окрестные коридоры с факелом в руке, и их каменные стены уже не казались мне угрюмыми и голыми. Иногда на них удавалось разглядеть основательно стертые временем надписи и указатели. Куда они указывали - было непонятно, поскольку я, разумеется, не умел читать на древнем, незнакомом языке. Но сами буквы - их я точно видел раньше. Вот только где?
Но иногда все же страх охватывал меня. Это случалось, когда я, увлекшись осмотром подземелья, заходил в отдаленные уголки, докуда не доносились голоса мохнатых подгорных обитателей, где царила лишь тревожная тишина. Тогда, спохватившись, я начинал торопливо искать обратный путь. У входов в Кроллию постоянно дежурили наблюдатели из числа ее пушистого народа, и я, даже заблудившись, не смог бы нечаянно покинуть их владения и оказаться там, где действительно опасно. Но рядом с хозяевами все-таки было куда спокойнее.
Здоровье мое помаленьку поправлялось. Голова уже не гудела и не трещала, как поначалу, сразу после моего вызволения из морьего плена. И шишки на ней становились все меньше. Я уже мог вполне безболезненно натягивать шляпу. Правда, на затылке, в месте, куда ударил камень мора, некоторое время не росли волосы, но глупо было о них плакать, едва не лишившись самой головы. И, хотя местная кухня не отличалась разнообразием, на голод тоже не приходилось жаловаться. Кролли к каждой моей трапезе исправно поставляли свежевыловленную рыбу, а приготовить ее была уже не их забота. И я дал себе слово, что, вернувшись, когда-нибудь приготовлю настоящее рыбное блюдо, с приправами и гарниром, и угощу всех друзей, лишь бы они оказались рядом. Короткая память милосердно избавила меня от другого обещания, несколько ранее данного самому себе на этот счет. Иначе мне просто-напросто пришлось бы умереть от голода, поскольку другая пища для меня тут вряд ли бы нашлась. Остается надеяться, что слепые обитательницы холодных вод подземного озера если и состояли в родне с бывшими пленницами гринга, в свою очередь вызволившими меня из плена, то в очень далекой.
*****
Трудно сказать: сколько прошло времени. Спал я - когда хотел, и сколько хотел, ведь только во сне удавалось увидеть то, чего тут так не хватало. Я все пытался представить себе кроллей резвящимися на мягкой зеленой траве под теплым солнцем. Почему это невозможно?! Да, видать, кому-то было угодно устроить иначе: чтобы и тут, в холодном и темном подземелье, существовал кусочек живого тепла. И остальное время мне больше нравилось проводить в кругу моих милых соседей, рассказывая им по много раз то, что уже рассказал Шерстуну на следующем большом сборе. И сами они охотно пересказывали мне услышанное мною от него же. Чаще всего компанию мне составляли Пушок и Лопоух, порознь или вместе, реже - Хвостун. Не думаю, что мы когда-нибудь надоели-таки бы друг другу. Но...
Хозяева помнили и о том, чего мне хотелось сильнее всего. И вот Шерстун снова пригласил меня и кроллей собраться в главном зале. На сей раз сбор назывался Тайным, хотя присутствовали на нем те же, что и на остальных предыдущих - то есть, все. Ибо кролли не привыкли что-либо скрывать друг от дружки, разве что в этот раз старались говорить тише.
- Я собрал вас тут, - объявил Шерстун, - чтобы мы вместе обсудили дальнейшую судьбу нашего гостя и друга, если он не передумал...
- Нет-нет! - воскликнул я. - Конечно, не передумал! Но мне у вас понравилось. И, зная пароль, надеюсь, сумею как-нибудь еще вас навестить...
- Если мы простимся, то навсегда, или, по крайней мере, очень надолго, пока мир не изменится, чтобы это стало безопасно. Пароль же, увы, мы не можем и не станем тебе открывать...