- Что же мешает исполнить ее сейчас? - очередной раз не удержался я заявить собственное мнение насчет того, чего не знаю.
- Разве до сих пор не поняли? Тайна той земли - губительная отрава. Вдохнув ее один раз, уже не можешь остановиться. А вдалеке от нее то, что уже сидит внутри тебя, начинает доставлять еще большие муки!
Глаза моего собеседника влажно и холодно сверкнули. Нет! Определенно он не в себе. А что еще может статься с человеком, вечно терзаемым неведомыми страхами, спасение от которых он ищет не где-нибудь, а в жутком заколдованном лесу. “Вернее, искал... Теперь-то ему туда не попасть”, - то ли с облегчением, то ли с испугом подумал я.
- За себя не боюсь, - сказал охотник, немного успокоившись. - Что бы со мной ни случилось - не это главное, а Дженни! Ее судьба больше всего меня тревожит. Порою кажется, ступи она хоть ногой на дальний берег, тот страшный мир, из которого она когда-то явилась, второй раз ее уже не выпустит. Если б нашелся кто другой, взявшийся вместо меня выполнить давно данное мною обещание, я был бы ему очень благодарен. Но город... Случись, кто-то тут невзначай и обратит на Дженни внимание, то уж точно не захочет ради какой-то нелюдимой девчонки, дочери чудаковатого бирюка-отшельника, покидать столь уютное, беззаботное местечко... - он вдруг запнулся, опустив глаза. - Да ей и самой тут нравится. Не подумайте, что я не покупаю ей нарядов и порой бываю чересчур строг - из простого пренебрежения и нежелания тратить лишние средства. Дженни сама не любит... С малых лет против, чтобы ее баловали, как какую-нибудь изнеженную куколку-барышню. Таким, родись они посреди глухого зимнего леса, вряд ли бы выжить... Ей же и сейчас не напомни, что пора одеваться потеплее, так и бегала б по-летнему, подобно детям распоследних бедняков, до самых морозов... Хотя, к слову сказать, снег тут у нас не каждый год выпадает... Надеюсь, что когда-нибудь она покинет эту страну, такую добрую и щедрую, но с таким опасным соседством. И в то же время боюсь, поскольку там ее ждет другая, куда более суровая жизнь.
“Сумасшедший старик! - вознегодовал я про себя. - Уж ни на то ли он намекает, что готов отдать ее куда-то там за тридевять земель на дальний хутор в батрачки, подобно горемычным Полли и Молли. Но что он там говорил про какого-то человека?.. - и тут сердце забилось в бешеном ритме, как в то роковое утро, когда я решил отправиться в заколдованную страну на поиски того, кто сейчас сидит предо мной. Я тоже опустил глаза, дабы не выдать волнения. Отчего-то тогда решиться нырнуть наобум в гущу неведомых и жутких опасностей оказалось гораздо проще, чем назваться этим самым человеком. - Но нет, - судорожно искала зацепку для отговорки часть разума, ни за что не желающая принимать казалось бы до очевидности простое и замечательное для всех решение. - Можно ли всерьез об этом думать! Все-таки мы с ней, так сказать, разного сословия. Боюсь, родственники и знакомые не очень-то одобрили б мой выбор - это с одной стороны. А с другой - я в нашем городке не пользовался очень уж большим уважением. Разве хорошо получится, если заодно со мной и Дженни станет объектом насмешек. Либо, еще хуже, заподозрят, будто ее привлекла перспектива дядюшкиного наследства... Да хватит уж! - заставил я себя прервать эти жалкие и нелепые рассуждения. - Не глупо ли, право!? Побывать в таких переделках, собственно, только ради нее и ее отца. А теперь испугаться какого-то общественного мнения, которое, если захотеть, можно вообще не замечать и не знать о нем. Дядюшка именно так всегда поступал - и ничего, неплохо себе жил и живет. И впрямь, какая мне разница, что подумает и скажет на это хотя бы тот же Кривой Билли, который струсил и повернул назад, лишь издали поглядев на то, через что мне довелось пройти насквозь... И все-таки, - нашел я наконец, как мне показалось, золотую середину, - ничто не мешает взять немного времени на размышление, теперь-то оно, вроде, у меня есть. Да и как-нибудь узнать: как сама Дженни к этому относится. А вдруг она окажется категорически против такого поворота дел. То-то по-идиотски я буду выглядеть!..”