- Там как будто затаился кто-то, - испуганно прошептала Дженни, обернувшись к лесу. - Кто-то чужой, разглядывает нас, и подслушивает...
- Вечно тебе чудится, - проворчал охотник, торопливо отпирая дверь. - Взрослая уже, чтобы всяких глупостей бояться. Ночь там затаилась. Обыкновенная темная ночь. Сейчас растопим камин, и прогоним ее из нашего дома вместе с холодом. Ты что не входишь?
- Тсс! - приложила она палец к губам. - Слышишь? Шепчутся. Там, в глубине зарослей...
- Брось. Это всего лишь листья на деревьях. Они всегда шепчутся, когда с реки подует.
- Такими жуткими голосами?..
- А это уж зависит от твоего собственного воображения. Ничего, так бывает с непривычки, сперва повеселишься от души, а потом вдруг ни с того ни с сего портится настроение и начинает мерещиться нехорошее. Ладно, схожу погляжу. А то иначе, знаю тебя, если не успокоить, так и не уснешь.
- Я с тобой, - заявила девушка и, быстренько поставив туфли внутри за порогом, чтобы не мешали, засеменила следом. Много раз хоженой тропинкой они выбрались к ручью. В лесу, как ни странно, показалось светлей, чем возле реки. За время блужданий в потемках глаза успели присмотреться. Да и огни города, пробиваясь сквозь деревья, разбрызгивались по влажным листьям и искрились в воде ручейка, а еще дальше, отражая их, мерцал туман. Однако и тут было как-то непривычно пусто.
- Плохо дело, - пробормотал охотник, оглядев свежий, но уже начинающий сереть пень. - Кто-то чужой похозяйничал здесь.
- Жалко. Это то самое дерево... - печально вздохнула Дженни, погладив ногой корень, теплый и мягкий от мха. - Господина Дорбарда оно очень забавляло, он даже подшучивал надо мной: будто оно...
- Где он, твой господин Дорбард? На празднике... - глянул охотник в сторону города, тонущего в разноцветном сиянии. Там день словно бы и не кончался. Хотя солнце давно уже покинуло небосвод, уступив ночи, мрачной и тревожной. - Пробует веселиться, когда не весело?.. Интересно, догадывается ли он, что тут происходит? Ох, как мне это все не нравится... Ты, вот что, ступай домой, зеваешь уже. А я поброжу поблизости, иначе, чувствую, плохо буду сегодня спать. Знаешь ли, бывает у нас, стариков, такая вещь - бессонница.
- Знаю я, что у тебя бывает, - нахмурилась девушка. - Таким ты становишься, когда потянет на проклятый тот берег. Опять?..
- Нет. Это другое. Совсем другое. Тогда холод приходил как бы изнутри... А сейчас он вокруг. Сама ведь... Ну-ка! Что за безобразие? - строго посмотрел он на нее. - Ты же продрогла вся! Собираешься совсем окоченеть? Живо домой под теплое одеяло!
- Мне не х-хол-лодно... - ответила Дженни, тщетно пытаясь улыбнуться, ее подбородок гулял из стороны в сторону.
- Ах ты, негодница! - рассердился охотник, непонятно: то ли в шутку, то ли всерьез. - Кого обманываешь?
- Мне страшно идти одной по лесу. Ты же сам говоришь, в нем что-то не так.
- Оказывается, моя дочь - трусиха! - поднял Фрог вверх брови, изображая удивление. Что угодно бы о ней подумал, только не это. Сейчас же марш в дом! И не возвращайся, пока не обуешься и не оденешься потеплее.
- А... - умоляюще поглядела на него девушка.
- Ну, хватит притворяться. Знаешь ведь, никакого лесного чудища тут нет. Больше нет... - прибавил он, вздохнув. - Все тихо, даже слишком. Видать, зря ты вообще меня сюда вытащила... Но ладно, я не буду на тебя сердиться, если выполнишь одну мою просьбу: прихвати сюда винца, какое покрепче. В такой колотун и мне не мешает погреться.
*****
Дженни покорно сделала шаг, затем другой. И вот уже тяжелые ветви почти скрыли от нее пятачок посреди леса, где остался отец. И вдруг ей послышался странный смешок. Охотник проводил ее с улыбкой, но на него это было не похоже. Он не смеется так гадко и ехидно. И звук, вроде, исходил не совсем оттуда, а поглубже, из гущи зарослей. Девушка не решилась двигаться дальше. Затаив дыхание, она прильнула к шершавому стволу и робко выглянула из-за него, не зная - чего ждет. Темень давила со всех сторон, а холод, точно скользкое щупальце, забирался под одежду и полз по спине. Но Дженни даже не шелохнулась, продолжая наблюдать.
И тут тени в глубине деревьев вдруг ожили. Зашевелились, отделяясь от неподвижного лесного сумрака, и надвинулись, преобразившись в рослые, уродливые фигуры. Охотник не успел и голову повернуть, как его обступили тесным кольцом. Сколько их - сосчитать было трудно, как и понять: кто они и откуда взялись. Но на ум напрашивалось, что явились они сюда с недобрыми намерениями. Иначе, с чего бы им прятаться в лесу, когда город рад принять гостей... И клинки, ощетинившиеся в их руках, не бутафорские, а самые настоящие - отливающая ледяным блеском голодная сталь, жаждущая крови, а не просто кого-то попугать.