Уинстэнли слушал, кивал, сокрушался вместе с ними, а ум его усваивал, обдумывал, переосмысливал новости. И когда бедняки уходили, он снова присаживался к столу и писал дальше. «В наши дни развращенность плоти выражается в неверии, лживости, жестокости и рабском страхе перед людьми. Некоторые святые преданы в руки злых людей, но это ненадолго. Ибо Бог не позволит глумливым сокрушить божьих людей, кого они клеймят как круглоголовых, анабаптистов и ипдепепдентов. Когда графства поднялись против парламентской армии, кое-кто не постыдился сказать, что они сокрушат мужчин, женщин и детей индепендептской партии. Но Бог не дозволит уничтожить чистых сердцем. Он освободит святых и умножит число их… Ведь злобные воюют не против них, по против самого Бога».
Еще и еще раз задумывался Уинстэнли о смысле жестоких войн, кровопролития, мятежа. Может быть, Англия брошена ныне в огонь, чтобы очиститься от тщеты мира сего и стать свободной? Может быть, именно сейчас настало то время, когда дух засияет в человеке, когда бедняки, дорогие его сердцу, получат благодать и совершится, наконец, подлинный и справедливый переворот: мудрые по плоти обернутся глупцами и ученые — невеждами, а неграмотные покажут свое знание духа истины?
Ведь дух познается не через церковь или писания других людей. Библия, которую ученые церковники называют вечным и неизменным законом, призванным управлять человеком, — всего лишь запись духовных откровений пророков и апостолов. Каждый из нас может пережить подобные откровения. Тот дух, который говорил в апостолах, может говорить и нам. А священнослужители, словно попугаи повторяющие слова Писания, не познавшие бога во внутреннем опыте, — лицемеры и невежды, несмотря на всю их ученость. Опи лишь лунный свет, который рассеется и исчезнет перед солнцем правды.
Он писал и будто учился у себя самого, начинал лучше понимать то, что облекалось в слова и ложилось ровными строчками па бумагу. «Я сейчас более ясно вижу эти тайны, чем до того, как изложил их», — признавался он. «Я пишу не для того, чтобы учить, я просто излагаю то, что я знаю; вы можете учить меня, ибо вы имеете и себе источник жизни, как и я; он называется господом, так как правит он не в одном ком-нибудь, а в каждом на целом свете, и потому пас много, и мы объединены вместе в одно существо, и все должны иметь одно сердце и один ум от того духа, который просвещает каждого человека». Бог — это дух справедливости, который объединяет бедняков. Вот что открылось Уинстэнли дождливым летом 1648 года.
Фэрфакс с Айртоном все еще стояли под Колчестером. Все попытки взять крепость оканчивались неудачей. Роялисты, казалось, решили стоять насмерть. А Кромвель шел со своими солдатами на север. Едва пал Пемброк — твердыня роялистов в Уэльсе, — как ему' пришлось шагать сквозь дождь по грязи навстречу шотландцам. За тридцать три дня он прошел с почти разутой пехотой больше трехсот миль, соединился с войсками Ламберта и на рассвете 17 августа напал на 24-тысячное войско шотландцев при Престоне. У самого Кромвеля было не более 9 тысяч. Но его «железнобокие» показали, па что они способны. Победа была полной, с шотландским вторжением покончено. Надежды роялистов рухнули, северном армии больше не существовало. Война шла к концу.
И Уинстэнли писал о победе. Скоро, скоро, говорил он, чистые души одолеют врага, и мы освободимся от дьявола угнетения. «Ныне настало время, когда знание возобладает и покроет землю, свет начинает подыматься над нею, дух проявляется во плоти, он распространяется в сынах и дщерях своих, так что как солнце сияет от востока до запада, так явится Сын справедливости; он придет не в темные углы, а открыто; бедняки получат благодать…»
Он верил в человека. Каждый из пас, думал оп, — это прекрасно созданный мир. Правда, как говорит евангелист, люди любят больше тьму, чем свет, потому что дела их злы. Но по духу каждый может попять другого, ибо внутренняя природа у всех одна. Нет избранных и проклятых от века; но кто-то поддается соблазнам плотских вожделений и гордыни и тем самым отходит от бога, а другие открывают свое сердце духовному свету и побеждают низкие инстинкты. Это делает людей разумными созданиями, отличными от бессловесных тварей. «Если люди подчинятся разуму, они будут всегда поступать по справедливости».