Репетиция продолжалась. Но я, время от времени ловя на себе его взгляд, думала о руках в поддержке, о их тепле, силе… Я даже не заметила, как мы остались одни.
— Мне кажется, ты готова меня убить, — он сидел на стуле напротив.
— Вовсе нет, — подойдя, я положила руки ему на плечи. Медленно свела их у основания шеи. — Хотя кто знает…
— Зря я позволил тебе поймать меня.
— Ты о чем?
— Если ты выпрямишь руки, я не смогу встать.
— Я не стану мешать.
Он начал вставать, я расслабила руки, не мешая ему, но все же оставила их на его плечах.
Он встал, не снимая моих рук. Так мы и стояли, глядя друг другу в глаза, но не пытаясь там что-либо читать.
Его руки обвили мою талию, мои обняли его за плечи. Медленно давая мне возможность отвернуться, он наклонился ко мне. Его дыхание обжигало мои губы. Я закрыла глаза, позволяя себе забыться.
Не знаю, сколько длился поцелуй. Но когда он закончился, сердце щемило, а глазах стояли слезы. В этом поцелуе было столько нежности, такого единения душ, которого мы никогда не могли достичь.
Я сняла руки с его плеч, он убрал свои с моей талии. Не говоря не слова, мы покинули зал. Поцелуй ничего не менял. Мы по-прежнему были чужими. Все, что было между нами, умирало. Мы буквально уже стояли над гробом нашей любви, и он сосредоточенным выражением на лице вколачивал гвозди в его крышку.
Вернувшись к себе, я включила музыку, закрыла окна и попыталась забыть о двух последних днях.
*
День премьеры. Небо заглядывало в окно грозовыми тучами, что полностью соответствовало моему настроению. Необходимость веселиться, когда вся труппа знала о нашем не удавшемся романе, меня угнетала. Подогнув по себя ноги, я села на кровать напротив открытого шкафа. Слева, надежно укрытое чехлом, висело платье, купленное несколько дней назад специально для этого вечера.
Произведение дизайнерского искусства, из бледно-лилового шифона. Все воздушно-летящее и до тошноты романтичное. Сейчас даже смотреть на него не хотелось.
Я встала и подошла к зеркалу. Глаза еще немного красноваты, но это не проблема: правильный макияж все исправит. Взглянула не часы. Чуть больше часа до выхода.
Вернулась к шкафу. Все не то! Я по очереди кидала не подходящую одежду себе за спину, до тех пор, пока на глаза мне не попалась коробка со старым костюмом.
Стерев с нее небольшой слой пыли, я подняла крышку. Черный атлас. Юбка чуть ниже колена, зауженная книзу. Жесткий корсетный верх, тем не менее, не ограничивающий движение. Разрез сзади на юбке обеспечивал свободу ногам. Я была просто зачарована этой находкой. Тут же я надела его. Несмотря на прошедшее время с того момента, как я в последний раз надевала его, он по-прежнему был по размеру. Я достала из шкафа меховое болеро без рукавов. Оно добавило костюму изящности и мягкости. Удостоверившись, что одежда в порядке, я принялась за прическу и макияж. Немного подвела глаза и накрасила ресницы угольно-черной тушью. Немного румян — лицо после некоторых событий было бледновато. Стянув волосы высоко на затылке, я уложила их в безупречный балетный узел, выпустив только две прядки по бокам лица. В итоге я решила завершить образ красной помадой и атласными туфлями на тонком каблучке. Выглядела я сногсшибательно.
Я подошла к шкафу, чтобы закрыть его. Мой взгляд неосознанно упал на футляр.
Повинуясь порыву, я расстегнула его и коснулась ткани. На глазах навернулись слезы.
«Как-нибудь потом я надену его для того, кто меня действительно полюбит».
Спектакль прошел на ура. Артисты на сцене словно жили в пределах своих ролей. Мне было очень приятно видеть, как воплощаются мои самые смелые задумки. Зал рукоплескал. Этот успех был как путеводный свет. Он помогал мне не уйти в себя насовсем.
После завершения представления наиболее ценные для нас гости были приглашены на вечеринку, устраиваемую тут же, в театре. Артистов отпустили переодеться, а в это время устроили небольшую экскурсию. Пока наш директор развлекал гостей рассказами о театре и игравших здесь людях, я поспешила на сцену, где при опущенном занавесе и должен был пройти остаток вечера.
Я очень волновалась, поэтому разглаживала несуществующие складки на скатерти. Все настолько перепутывалось в моей голове, что я не сразу вспомнила о том, что оставляла этот костюм в доме матери, решив, что я из него выросла.
«Как же он оказался здесь? Да еще и именно тогда, когда был необходим».
Я настолько задумалась, что не сразу заметила, что гости входят в зал.
— А вот и она. Именно это хрупкая девушка является постановщикам всех танцев в представлении, — не дав сказать мне не слова, директор увел гостей к труппе, я была этому рада, так как нужно было собраться с мыслями…
— Я думаю, вы доставите нам удовольствие увидеть вас в танце.
Я не сразу поняла, что обращаются ко мне.
— Да, конечно. Что бы вы хотели увидеть? — собеседник, один их «дорогих» гостей, пробежался по мне взглядом.
— Танго.
— Нет проблем, только вот с кем…
— Со мной, конечно.
Мурашки, пробежавшие по спине, подсказали мне, кому принадлежит рука, легшая мне на талию. Он настойчиво повел меня к импровизированной танцевальной площадке, образованной стоящими кругом столами.
— Что ты делаешь?
— Собираюсь танцевать с тобой, — он снял пиджак и небрежно бросил его на один из стульев.
— Это я поняла. К чему такая честь?!
— Мне будет приятно, — его глаза смотрели в мои, и вместе с нежностью, вдруг прозвучавшей в его голосе, это сломило желание сопротивляться.
— Музыка? — подключился профессионализм.
— Ингрид.
— Хороший выбор…
— Готова?
Я кивнула дирижёру, оркестр по-прежнему оставался с нами. Музыка плавно заструилась по воздуху, прекращая все разговоры. Я заметила несколько удивленных лиц и еще столько же заинтригованных. Мы, конечно, много танцевали во время репетиций, но чтобы вот так откровенно встать в пару…
Два искусственно замедленных шага.
Его рука на моей щеке.
Мои руки на его плечах.
Резкое, отрывистое скольжение по паркету.
Моя рука в его руке.
Глаза в глаза, не отрывая взгляда не на миг.
Два шага назад.
Выброс.
Свободное падение назад.
У самого пола его руки, плавно опускающие меня.
Села, обнимая колени.
Его руки на висках жгли как раскаленное железо.
Оборот головы.
Отпустив колени, я резко встала.
Болеро полетело в зал.
Кружение по паркету.
Тела все ближе и ближе.
Его дыхание обжигало.
Я забывала дышать.
Окружающее стремительно теряло смысл.
Его руки откровенно ласкали мое тело.
Его пальцы запутывались в моих волосах, разрушая прическу.
Музыка замедлялась.
Распущенные волосы упали на плечи.
Я развернулась.
Отошла на два шага.
Мое запястье оказалась в кольце его руки.
Резкий рывок.
Я снова в его объятьях.
Глаза встретились.
За ними — губы.
Где-то на заднем плане прозвучали аплодисменты. Но поцелуй все не прервался.
— Давай сбежим? — прошептал он, не отрываясь от поцелуя. Я еле заметно кивнула.