— За нашу "Альма матер"! За наш факультет, ведь и я на нем учусь!
— Хочу танцевать! Питер, включи проигрыватель, пластинки в правом отделении. Поставь что-нибудь медленное!
— "Бесаме мучо" устроит?
— Да!
Из проигрывателя полилась знакомая на всех континентах мелодия. Ангелика закинула обе руки на шею Кирилла, прижалась к нему всем телом и танцевала, повторяя за певцом слова песни:
Кирилл прижал к себе Ангелику и поцеловал ее. Она ответила страстным поцелуем. Он подхватил ее и понес к дивану.
— Нет, не сюда! В спальню!
Там, срывая одежду друг с друга, не прекращая целоваться, они сбросили покрывало и подушки на пол и оказались на кровати.
Ангелика потянула Кирилла на себя, крепко прижалась к нему, обвила свои ноги вокруг его и, часто дыша, застонала.
У Кирилла давно не было женщины. Он боялся, что не сможет долго сдерживаться, настолько был возбужден.
Ангелика широко развела ноги и забросила их ему на плечи. Он вошел в нее. Она, выгнувшись дугой, стонала все громче и громче. Кровать ритмично покачивались под ними. Больше сдерживаться Кирилл не мог. Одновременно с ним Ангелика издала громкий протяжный последний стон, ее ногти впились в его спину, и ее тело стало непроизвольно содрогаться, постепенно затихая.
Обнявшись, они полежали еще немного, потом Ангелика, вывернувшись из-под Кирилла, скрылась в ванной. Кирилл еще немного полежал на постели, встал, осмотрел свою спину в зеркале: ее пересекали шесть кровавых полосок, и тоже направился в ванную.
Ангелика стояла под душем, откинув голову назад и закрыв глаза. По стройной фигурке вода стекала тоненькими струйками, как бы одевая ее в прозрачный наряд. Упругие груди задорно колебались при каждом движении. Кирилл прижался к ней сзади, одной рукой лаская ее грудь, а второй стал легко подглаживать ее втянутый живот, опускаюсь все ниже и ниже.
— Я хочу еще и еще! У меня не было мужчины почти полтора года! Как я страдала! — Ангелика повернулась лицом к Кириллу и обняла его за спину. Он непроизвольно поморщился. — Что, я опять потеряла голову и поцарапала тебя? Со мной такое бывает в минуты экстаза! Милый, я больше не буду! Прости меня.
Ангелика стала целовать Кирилла, наклоняясь все ниже и ниже, затем встала на колени и "ее прелестные губки коснулись его нефритового клыка", который немедленно отреагировал и вздыбился. Все повторилось еще раз, только теперь Ангелика "играла за первую скрипку". Выйдя из душа, они надели банные халаты и опять устроились на кровати.
— Питер, принеси еще шампанского, — попросила Ангелика.
Когда он вернулся в спальную, держа в каждой руке по бокалу, она лежала ничком на постели, ее халат валялся рядом. Увидев Кирилла, Ангелика легла на бок, закинув одну руку за голову. Крупные темно красные соски ее грудей смотрели прямо на него. Она провела своим розовым язычком по губам, облизав их, и протянула к нему руку. Кирилл передал Ангелике бокал, скинул халат и присел рядом с ней на кровать. Она легла навзничь. Ее рука оказалась у него на бедре.
— Расскажи, что у вас произошло с мужем?
Рука сжалась в кулачок и с силой ударила его по бедру.
— Не надо сейчас об этом! Мне так хорошо, а ты все портишь!
Кулачок разжался, и рука начала подглаживать его бедро, поднимаясь, все выше и выше.
Поставив оба пустых бокала на пол, Кирилл нагнулся над Ангеликой и стал часто-часто языком касаться ее сосков. Потом поочередно стал их целовать, полностью забирая в рот. Они тут же затвердели. Ее рука оказалась на его "нефритовом клыке", моментально потяжелевшем и напрягшемся. Кирилл тут же оказался на ней. Ангелика умело вправила его "клык" в свою "горячую пещерку" и любовная игра повторилась еще раз, только сейчас она была гораздо нежнее и чувственнее. Первое нетерпеливое желание прошло, и теперь партнеры старались получать удовольствие оттого, что доставляли его друг другу.