— Помогите! В меня стреляли. Срочно врача, — и потерял сознание.
Очнулся Кирилл в реанимации, где, кроме него, было несколько больных.
"Похоже, я – после операции! Вон как пикает над головой прибор, измеряющий пульс и давление".
Вся грудь и правое бедро были туго перебинтованы. Кирилл попробовал пошевелить пальцами рук и ног. Было больно, но чувствительность конечностей сохранилась.
"Слишком я расслабился в последнее время! Потерял бдительность, вот и поплатился! Кому же я мог "перебежать дорогу"? Да так, что меня решили не просто попугать, а прикончить? Ведь, когда подъезжал к гаражу, видел стоящий невдалеке мотоцикл. И чувство опасности даже не встрепенулось! Еще удачно, что в меня стали стрелять при выходе из гаража, а не при входе! Наверное, хотели убедиться, тот ли клиент. Если бы всадили обойму в спину, то все!"
Его мысли прервал врач-реаниматор, заметивший, что Кирилл пришел в себя и подошедший к нему.
— Не волнуйтесь. Вы в реанимации. Операция прошла успешно. Вы ранены, но теперь все самое страшное позади. Ели бы не большая потеря крови, то мы вообще бы не волновались за ваше состояние. Если не будет ухудшения, мы сегодня-завтра переведем вас в палату интенсивной терапии. Страховая компания оповещена о происшествии с вами и уже произвела оплату наших услуг. У вас будет персональная сиделка. Сейчас она подойдет к вам, умоет, напоит, накормит. Если захотите в туалет – немедленно скажите: вам пока нельзя самостоятельно ничего делать. Есть ли какие-нибудь жалобы и пожелания?
Кирилл покачал головой: говорить было больно, во рту сухость.
Вскоре появилась сиделка: полная пожилая женщина, которая сразу начала ухаживать за ним. Закончив запланированные мероприятия, она пристегнула к кисти здоровой руки Кирилла небольшой прибор с кнопкой, расположив его в ладони, и попросила в случае необходимости немедленно звать ее, нажимая эту кнопку. Кирилл кивнул, соглашаясь. Голова гудела, слабость от потери крови давала себя знать. В груди и ноге пульсировала боль. Он закрыл глаза и уснул.
Только через два дня его перевели в отдельную палату с телевизором и радиоприемником. Кириллу стало немного полегче, но слабость пока никуда не делась. Он уже был в состоянии говорить и успел побеседовать с детективом из полиции о нападении на него. Больше всего полицию интересовали мотивы покушения, но тут Кирилл ничем помочь не мог – сам находился в полном недоумении. Это его мучило больше всего: не зная причин нападения нельзя было обеспечить эффективную защиту. Приведенные детективом наиболее вероятные с его точки зрения мотивы: устранение конкурента по бизнесу, ревность со стороны обманутого мужа, неприязненные отношения с третьими лицами были им отвергнуты: ничего этого, по мнению Кирилла, не было.
Он постоянно прокручивал в голове события последних месяцев, пытаясь найти причины нападения. Уже находясь в госпитале, он заключил договор с охранным агентством на услуги по обеспечению собственной безопасности. Теперь перед его палатой постоянно дежурили телохранители.
В брокерской конторе служащие были потрясены случившимся. Ходило много слухов и домыслов по этому поводу, но все сходились на одном: это что-то личное.
Через неделю после перевода Кирилла в отдельную палату, к нему началось паломничество посетителей: как клиентов его фирмы, так и ее сотрудников. Одними из первых, конечно, пришли Беата и Соня. Они долго выражали соболезнования Кириллу, обещали незабываемые впечатления от будущей встречи его с ними после выздоровления. Но всем было ясно: время упущено, и его не вернуть.
Сам Кирилл постоянно размышлял о произошедшем покушении, прокручивал в голове самые, казалось бы, фантастические версии.