Подруг у нее тоже не было. Все подруги, что уже вышли замуж, (а собственно, все две ее подруги вышли замуж) панически боялись того, что Вероника уведет у них мужей. Может кому-то это и было бы лестно, но ее, патологически честную, поначалу это очень обижало и ранило, а потом она поняла,что и не было между ними особой дружбы, что подруги держались ее только потому, что она привлекала множество поклонников, сама ими не интересовалась и рядом с ней всегда был кто-то страдающий, чье внимание можно было переключить на себя. Впрочем был один человек, которого она могла бы назвать другом, но до этого человека несколько сотен километров.
Вероника была не из тех, что в сложной ситуации теряет голову и впадает в панику, в ее голове потихоньку сформировался достаточно четкий план и она решила его придерживаться.
Итак, война войной,обед по распорядку. Первое и самое главное сейчас - покормить ребенка, скоро малыш поймет, что искать нечего и его насупленное пыхтение перейдет в громкий плач. Соседи поднимут шум, как объяснить откуда новорожденный? Никак. Все знают, что она бесконечно одинока - ни друзей, ни подруг, никого, кроме кота. Итак, надо идти в аптеку за детским питанием, слава Богу XXI век на дворе и в каждой аптеке можно найти все необходимое для малыша. Завернув малютку в свою большую коричневую итальянскую шаль поверх приметного белого одеяльца Вероника без промедления собралась в аптеку. Хорошо, что она располагалась в соседнем доме.
В аптеке ее встретила приветливая девушка в белом халатике.
- у меня пропало молоко, - дрожащим от волнения, лжи и страха разоблачения сказала Вероника, - что вы мне посоветуете?
- у меня самой есть дочка, - улыбнулась аптекарша, - не волнуйтесь, я сейчас вам дам чай для лактации. Вас только выписали?
Вероника в растерянности даже не знала, что ответить. Но в этом, казалось, и не было необходимости. Девушка тарахтела без умолку, подхватила ее за локоть и вела куда-то вглубь аптеки.
-такое бывает у первородящих, лактация налаживается не сразу. Давайте, зайдем за стойку и я вам покажу как правильно приложить малыша к груди. У вас мальчик? Девочка? Как зовут?
- я не буду кормить грудью, - успела вставить Вероника, пытаясь высвободиться из цепких рук.
Аптекарша смерила ее холодным взглядом.
- грудь бережете, - разоблачительно выпалила она, - так знайте, на грудном молоке ребенок будет здоровее, у вас снизится риск рака, грудь дана женщине для того, чтобы выкормить потомство...
Поток речи снова становился бесконечным, похоже это был ее конек и остановить поток сознания нереально. Голова у Вероники закружилась. Как все сегодняшние события выпадали из ее прочного, размеренного и рационального мира. Малыш заплакал, аптекарша очнулась и пошла к стелажам с детским питанием.
-вот, это самое лучшее, но дорогое, - процедила она, протягивая большую банку.
- деньги есть. Сколько?- Вероника полезла за кошельком.
- мамаша, как вы кормить будете? Из ложки? - аптекарша уже, кажется жалела нелепую мамочку.
- дайте, пожалуйста, все, что нужно,- сил ругаться у Веронике не было. Ей казалось, что вот сейчас войдет кто-то, отберет ребенка и лишит ее счастья и радости¸- деньги у меня есть, - повторила она
Аптекарша набрала полный пакет питания, бутылочек, стерелизатора (если у человека есть деньги, почему бы не продать вместо молокоотсоса), памперсов, пустышек, салфеток и прочего. Рассчитавшись Вероника вышла в ночь.
В отличие от аптек, магазины детских товаров не работали круглосуточно, значит покупку остальных товаров придется отложить до утра, с другой стороны, оставаться до утра в доме, где все о тебе все знают, тоже очень опасно. Вероника опасалась вопросов и разоблачения. Что делать? Ехать в область на машине? Как вести ребенка в машине без кресла? Завтра рабочий день. Что сказать на работе? Она за пять лет ни разу не прогуляла. Она отпуск-то брала дважды в год по неделе. Вопросы роились в ее голове и множились с каждой минутой. В любом случае, надо идти домой и кормить Виктора, решила она. «Да, его зовут Виктор и никак иначе. Мы победим!»
***
Это был девятый по счету переход Виктора. Ощущения раз от разу не улучшались и привыкнуть к этому не представлялось возможным. Ты ползешь по какому-то темному узкому туннелю вниз головой, на протяжении нескольких часов, не можешь ни вздохнуть, ни крикнуть, медленно и нудно ты борешься за жизнь неведомо с кем, ощущение собственного бессилия, когда ты прикладываешь поистинне гигантские усилия для того, чтобы сдвинуть свое явно слишком большое для этого места тело. В конце пути у тебя даже нет сил обрадоваться тому, что все закончилось, металлический привкус во рту, слабость, головокружение, холод, голод, слишком громкие звуки и невыносимо яркий свет, собрав последние силы, ты кричишь: да будет проклят тот, кто передумал все эти переходы! Самого бы его заставить так путешествовать! Нет, последнюю фразу, на самом деле произносишь гораздо тише, почти шепотом, скорее для себя, как некое отмщение за твои злоключения.