Ну насчет магии ты, положим, загнул, чудовищ же не спросишь, умеют ли они, например, карту вспоминать. Да и патроны у тех же зомби сами по себе никогда не кончаются, хотя из убитых и высыпается всего ничего...
Нечто подобное тому, о чгм вещал сейчас МИФ, Вадим уже слышал когда-то от геймоверистов. Похожими речами они вербовали в свои ряды падких на откровения новичков, ибо те, столкнувшись с жестоким и несправедливым отношением со стороны своих же вроде бы товарищей и убедившись, что ничего здесь поделать нельзя, начинали подсознательно искать какие-нибудь возможные способы протеста, пусть даже и косвенного. Геймоверизм подходил для этой цели как нельзя лучше и официальной властью не поощрялся, и какое-никакое психологическое утешение давал.
МИФ, однако, от возражений Вадима отмахнулся:
...Ты споришь со мной так, как будто никакую другую жизнь даже представить себе не можешь. Очень жаль, я было подумал о тебе иначе. Неужели ты считаешь справедливым, что все мы пожизненно заперты в границах региона?
Вадим, которого задело демонстративное разочарование МИФа, уже собрался обрушить на собеседника поток язвительных замечаний, но тут в комнату ввалились только что вернувшиеся из разведки бойцы Робин_Гуда. Каждый из прибывших коммандос жаждал рассказать всем потенциальным слушателям о своих подвигах; продолжение беседы в такой ситуации выглядело бы верхом бестактности и однозначно вело к дуэли с кем-нибудь из оскорблгнных в лучших чувствах разведчиков. Колдун, конечно, это прекрасно понимал.
Поэтому он быстро повгл ружьгм, обозначая конец разговора, и сказал:
Ладно, потом. Беру тебя в напарники, договорим в ближайшем рейде.
После чего сразу же подошгл к самому Робин_Гуду, получать свою порцию захватывающих историй об опаснейших маршрутах, богатейших складах и кровожаднейших монстрах.
* * *
В темноте появилось несколько ярких оранжево-красных пятнышек и сразу же начали стремительно расти в размерах. Это приближались огненные шары импов; самих метателей ещг не было видно, но МИФу, как и любому опытному коммандос, этого и не требовалось. Отступая назад, он непрерывно стрелял из пулемгта, торопливо дгргая стволом из стороны в сторону.
Казалось, он палит наугад, однако Вадим знал, что колдун автоматически запомнил места возникновения смертоносных снарядов, экстраполировал положение этих точек с учгтом манеры движения чудовищ, и сейчас расстреливает монстров почти не тратя боеприпасы впустую.
Когда пылающие сгустки огня оказались на расстоянии всего пяти пулемгтных стволов, МИФ резко отшагнул влево, прячась за изгиб прохода и присоединяясь к прикрывавшему тылы Вадиму.
Опять глазел небось?
Перенимал опыт, полезно же...
А если бы сзади кто-нибудь появился? Как мы с тобой договаривались, помнишь?
У меня слух хороший.
Во-первых, слух памяти не заменяет...
При этих словах МИФ развернулся, одновременно превращая пулемгт в двухстволку, и застрелил импа, совсем некстати появившегося из-за поворота. Перезарядил, и тут же прикончил следующего, ненамного отставшего от первого.
...А во-вторых, далеко не каждого противника можно услышать. Этих ты слышал, например?
Я думал, ты их всех из пулемгта...
Как видишь, не всех. Ладно, не обижайся, сам же всг прекрасно понимаешь. Случись что погибнешь первым... так и не доучившись. Пошли, теперь там должно быть свободно.
И он углубился в проход, вернув оружие к исходному состоянию. Вадим, как и полагалось, внимательно посмотрел назад, после чего бросился догонять.
Когда МИФ взял его в напарники, радости Вадима не было предела. Мечтая, он видел себя, перенявшего все премудрости колдуна, пышущего здоровьем, с заполненным до предела ранцем и обязательно с большим бластером наизготовку. Конечно, Вадим понимал, что большой бластер, вообще говоря, весьма непрактичен, и что в девяносто девяти случаях из ста его лучше держать в неявном виде, но это был символ абсолютного успеха, в мечтах вполне позволительный.
Мечты же уводили Вадима далеко. Там он чуть ли не в каждой стене открывал склады, содержимое которых вопреки воле Совета отдавал новичкам, нисколько при этом не таясь. За такие дела общинники его преследовали, но он всегда очень ловко уходил, пользуясь одному ему известными проходами или применяя талисман невидимости. Естественно, каждый раз он не только благородно оставлял преследователей в живых, но ещг и предупреждал общину о грядущих опасностях. Вот только сам процесс обучения у колдуна он совершенно себе не представлял, хотя почему-то не сомневался, что МИФ пригласил его именно для этого.
Действительно, так оно и оказалось.
Уроки начались в первом же совместном рейде. Колдун решил научить своего напарника так называемому полному видению, при котором поле зрения заметно расширялось вниз; правда, существенным недостатком этого состояния являлась потеря контроля за собственным здоровьем и количеством оставшихся боеприпасов. Однако при возвращении к обычному обзору контроль восстанавливался.
Ох, и намучился Вадим с этим полным видением! Больше совершенно неожиданной собственной покладистости его удивляло только огромное терпение МИФа, не устающего снова и снова объяснять бестолковому товарищу одно и то же. Раз за разом товарищ безрезультатно сосредотачивался на подробно описанном колдуном образе... пока однажды не заметил, что образ воплотился в жизнь. ОН ВИДЕЛ ВСЕ!
Вадим так обрадовался своему достижению, что даже не хотел возвращаться в прежнее состояние. Однако его учитель немедленно потребовал закрепить успех. Закрепление, с точки зрения колдуна, обеспечивалось десятком-другим таких вот переходов к полному видению и обратно. К счастью, у Вадима это получилось достаточно легко, и к концу тренировки он уже мог менять тип обзора мгновенно и безо всяких усилий. МИФ казался довольным, и на некоторое время оставил ученика в покое, так что тот даже начал немного волноваться а не решил ли уважаемый наставник на первом же успехе своего подопечного обучение и закончить? Но его опасения оказались безосновательными. После одного на редкость трудного рейда, когда они с большим трудом отвоевали у тргх красных козлов очень даже приличный склад (в котором, помимо всего прочего, лежал ракетомгт, доставшийся Вадиму), колдун заявил, что за видением полным следует освоить видение частичное. Последнее, однако, в отличие от видения полного никаких особенных преимуществ не давало. Скорее наоборот ибо в состоянии частичного видения действительность выглядела так, как будто всг происходящее перед тобой наблюдаешь сквозь более или менее широкое окно в стене. И, хотя собственно обзор при этом реально не уменьшался поле зрения не обрезалось рамками окна, а просто сжималось до его размеров, приятного в частичном видении было мало. Все окружающие предметы мельчали, а далгкие вообще становились едва различимыми.