— Я своей цели не выбирал. — Вспылил Угрюм. — Мне ее навязали. Нас с Пулей никто не спрашивал согласия, когда закидывал в этот мир.
— Вот как? — Ехидно оборвал его гость. — Значит тебе навязали и любовь к Еляк?
— Причем здесь это? — Замялся Угрюм, не зная, что ответить.
— А при том, что даже тайные желания, это все равно цель. Видимо в своем мире ты был недоволен действительностью, вот Полоз и выполнил твою мечту, сменил локацию, принял в свой мир. Захотел — получи. — Рявкнул Ахтамак.
— Поэтому наверно Пуля, и покончил с собой с помощью меня, в конце пути? Он так этого хотел. — Сощурился ехидно Угрюм.
— Когда цель достигнута, следом за радостью победы наступает пустота, и если не найти новой, то можно и умирать. Зачем жить, если не для чего. Тебе повезло. Ты нашел куда идти, и там тебя ждут. Ты нашел с кем идти, и они этого достойны. Ты счастливец, сам того не понимая. — Ахтамак устало сел в кресло. — Жизнь это движение к мечте, если нет мечты, то и нет жизни.
— Философский треп. — Угрюм махнул рукой. — Ты хотел о чем-то поговорить? — Он сел в другое кресло напротив.
— Да. — Кивнул Ахтамак. — Ты нравишься Катилу, хоть он это и скрывает. Он с удовольствием отдаст за тебя дочь, при выполнении условий. Станьте друзьями Полоза. Все вместе станьте, все те, кто доверяет друг другу, и награда вас приятно удивит. Спешить не обязательно, в этом задании важна не скорость, а качество выполнения. Поверь, Еляк дождется тебя воин. Она умеет ждать. Это все, что я хотел сказать. Отдыхайте, впереди у вас тяжелый путь. — Он встал, внимательно посмотрел каждому в глаза, и вышел.
— Наговорил много, а что сказал непонятно. — Максим сел в опустевшее кресло.
— Да что тут непонятного? Квест нам очередной дал, долгоиграющий, с непонятными наградами в конце. — Вздохнул Угрюм. — Команду собрать, из тех, кому доверяем, и заслужить у Полоза звания друг. Пошли спать братан. Завтра нам возвращаться к Отстойнику, надо с мисами поговорить. Сказать, что в их несчастьях Ахтамак не виноват, а вот что потом делать, не имею ни малейшего понятия. Тупик.
— Идти к цели. — Улыбнулся Максим. — Другого пути нет. Хорошо, что у нас с тобой одна дорога, братан.
— Братан, это мое выражение, я так говорю не присваивай святого… Хотя чего с тебя взять, с зеленого? — Засмеялся Игорь, махнув рукой. — Пошли уже спать. Братан…
***
На следующий день они ушли. Встали пораньше. Закинули за плечи собранные с вечера рюкзаки, и еще затемно, пока солнце не показалось на горизонте, а только-только окрасило восход рассветом, пока еще город спал, тронулись в путь.
Дорога предстояла неблизкая, но особых неприятностей не ожидалось, если только не считать неприятностью постоянный дождь в мире вечной, поздней осени.
Разговаривать не хотелось. Шли молча погруженные в собственные мысли.
Угрюм думал о словах Ахтамака про цели в жизни, то споря, то мысленно соглашаясь с бывшим мяскяем, а в перерывах между спорами мечтал. Ему очень хотелось еще разок увидеть Еляк, ее улыбку, посмотреть в глаза. Но он понимал, что Катил не позволит этого сделать.
Максим же вспоминал Аленку:
Он бросился за ней в этот мир сломя голову. Он готов жизнь отдать ради спасения жены… «Но не принимает Уйын такой жертвы, ставит на пути препятствия.
Вот зачем бывшему тренеру эти проблемы с мисами? Зачем ему Отстойник? Наверняка в этом мире есть другие поселения, и даже города, где можно поспрашивать о попавшей сюда год назад биатлонистке в свадебном платье. Как она там, без него? Жива ли?
Но он, наплевав на свои заботы, упорно идет за новым другом. Решает проблемы других людей и нелюдей, и не может поступить по-другому.
Что это? Совесть, или он просто дурак?
Наверно все же дурак, ведь он не может поступить по-другому. Если отвернется, пройдет мимо, то это уже будет не он, не Максим Гвоздев, и он такой не один. Вон рядом идет еще один такой же дурак. Идет спасать тех, кто ему дорог, плевав на собственное благополучие, и он в этом весь. И ведь наверняка таких дураков как они много, но почему-то видно только тех, для кого собственное «Я», дороже всего на свете, их может и мало, но они на виду, сверху плавают, и воняют». — Максим Улыбнулся.