— На площадь, драться, до смерти, немедленно! — Ревел обиженный размазывая по лицу полотенцем борщ.— На пистолетах. Победившему весь хабар с трупа...
— Что тут у вас опять? — В дверях «Едальни» показался невысокий мужчина, лет сорока, рыжий, коротко стриженный, широкоплечий, с серыми пронзительными глазами, в кожаной куртке, перепоясанной портупеей с кобурой, из которой выглядывала рукоять нагана. — Опять бузите? Ты Баклан никак не успокоишься? Не правильно это, на новичках свои умения отрабатывать.
— Я в своем праве, Угрюм! — Огрызнулся тот. — Он первый напал, вон смотри, что сделал. — Его палец указал на заплывающий синяком глаз. — Такое только кровью смывается.
— Ну да. Ты просто стоял рядом, а он набросился? — Нахмурился новый посетитель, которого назвали Угрюмом.
— Так и было. Он сумасшедший. Таким жизнь оставлять нельзя. — Закивал Баклан. — Да вон у Шашлыка спроси. — Он кивнул в сторону хозяина заведенья.
— Можно подумать, что я не знаю, что вы друзья, и он любую твою байку подтвердит. — Новый посетитель прошел внутрь, и присел за стол к Максиму. — Мне жаль парень. — Посмотрел он с сожалением в глаза. — Но уже ничего не поделаешь, Баклан, конечно, сволочь редкостная, но он в своем праве, тут у нас ухо в остро держать надо. Тебя как хоронить-то? Закапывать, или сжигать?
— Повременю с этим. — Усмехнулся Гвоздь.
— Я должен знать. Шансов у тебя нет. Ты зеленый, а Баклан точность до совершенства прокачал, ему даже целится не надо, попадает в муху на лету, с завязанными глазами.
— Я не муха. — Засмеялся Максим, хотя все внутри у него сжалось. Неужели это все? Неужели он не найдет жену? Столько пройти и вытерпеть, чтобы вот так глупо умереть, от руки зарвавшейся гниды? Он встал. — Куда идти?
— На улицу. — Вздохнул Угрюм. — Там воевать будите.
В дверях Максима неожиданно толкнул плечом подскочивший Профессор, и скороговоркой зашептал:
— Не дай ему первым выстрелить. Ни в коем случае не позволяй этого сделать, иначе смерть. Прошу, выживи. Ты единственный человек в этом мире, который стал мне другом. Прошу, уцелей. — Глаза его увлажнились, и он опустил голову. — Ну как же так-то?..
Максим улыбнулся и кивнул, краем глаза заметив, как перекрестила его бледная, стоящая в дверях кухни незнакомая девушка в сером, затасканном балахоне, и как потирает руки довольный Шашлык.
***
День медленно скатывался в вечер, наполняя мир прохладой. Солнце, зацепившись краем за пик одной из многочисленных гор, порвалось закатом, залив своей жаркой кровью, заснеженные вершины. Тени медленно удлинялись, но до того, как мир окончательно погрузится в ночь, было еще далеко.
Максим вышел на улицу, на потрескавшуюся засухой глину площади, перед «Едальней». Следом из дверей высыпали и остальные. Довольные собой Шашлык и Баклан, незнакомая бледная, худая девушка, в сером, дырявом балахоне, почти ребенок, угрюмый рыжий посетитель, которому так и не сказали, как хоронить труп, и прячущий мокрые глаза Профессор.
Из землянок выползали люди, и собирались в огромную, гомонящую толпу. Непонятно, как узнали о предстоящей забаве, но поглазеть собрался весь поселок.
— Баклан очередного зеленого сейчас пристрелит. Вот ведь сволочь. — Гомонил народ. — Никак не успокоится. Что с новичка взять?
— Надо гнать от сюда этого бандита. Что там Угрюм думает?.. — Возмущался чей-то голос.
— А что предъявишь? Хитрый. Все всегда так обустроит, что прав, и на обидку отвечает. — Бубнил кто-то, возражая собеседнику. — Нарвется когда-нибудь на того, кто половчее. Грохнут сволочь.
— Эх хорошо-то, как... — Потянулся Баклан, и повернулся к Шашлыку. — Ты пивка приготовь, дружище, чего-то жарко сегодня. Сейчас я этого чудика уконтрапоплю, и приду. — Он резво сбежал вниз, толкнув плечом Максима, и отбежав шагов на двадцать остановился и обернулся. — Ну давай, мяско, подходи. Я тебе, что такое хедшот покажу. Хотя погоди-ка. — Он наигранно нахмурился. — Это что? Чего это револьвер не в кобуре? Нет, так дело не пойдет. Прячь давай. По сигналу положено вытаскивать.
— Ты слепой, или дурак? — Рявкнул на него Угрюм. — Не видишь, что у него кобуры нет? Зеленый он совсем, только с оружием видимо где-то повезло. — В глазах рыжего, посмотревшего на револьвер, на мгновение мелькнуло удивление, но тут же угасло. — Еще неизвестно, стреляет этот хлам? Вон как проржавело все.
— А мне-то какое дело? Шансы должны быть равными. — Не сдавался наглый дуэлянт. — Пускай в карман пихает...
— Может мне тебе ржавый ствол найти? Уравнять шансы? — Засмеялся невесело Угрюм. — Молчи лучше.