Лучше самому вот так остаться и сдохнуть, приняв последний бой, чем хранить всю жизнь память о том, кого не смог спасти, кого пришлось оставить. Будь проклята эта ответственность, будь проклят этот мир. Будь проклят этот извращенец — Полоз!
На этой поляне, они наконец смогли передохнуть. Бегущий по их следу менкв внезапно отстал, и удрал куда-то в сторону гор. Непонятно что произошло, но факт остается фактом, монстры дали им еще немного времени пожить, дали возможность перевести дух.
Изможденные бесконечным бегом люди попадали там, где остановились, и тяжело дыша, не шевелясь разглядывали такое близкое и такое родное, в этот момент небо, с барашками бегущих куда-то по своим делам облаков, подсвеченных кровью зари.
Чуткий слух привыкшего к осторожности человека, услышал неподалеку едва уловимый шорох крадущихся шагов. Твари так не ходят, это кто-то другой, и может быть не менее опасный. Угрюм мгновенно подобрался и выхватив пистолет прыгнул в сторону стоящего неподалеку дерева, спрятавшись за ствол, приготовившись встречать незнакомца.
В этот момент, чья-то рука легла ему на плечо. Он мгновенно развернулся, ткнув в незнакомца ствол, и едва не нажал на спуск.
— Художник! — Голос его дрогнул. — Пришел! Жив все-таки чертяка! Достал оружие? — Он сделал шаг назад, осмотрев нежданного, напугавшего его гостя, всего измазанного жёлтой слизью, и прилипшей к ней землей и ветками. — Эко ты как уделался… Это что? Это чем это тебя так у Горного окатили?
— Лучше молчи. — Улыбнулся Максим. — Этой гадостью я по дороге назад испачкался. — Он нахмурился. — Я видел трупы. Много погибло народа?
— Много. — Вздохнул Угрюм. — Но ты не ответил на вопрос. Достал оружие? — Гвоздев кивнул. — Тогда пошли отбиваться, вдвоем осилим тварей я думаю, с божьей помощью, больше тут некого с собой брать.
— Нет, не пойдем. Менквы ушли. Как детки в садике, за ручки взялись и все семеро свалили. — Максим сел, устало привалившись к стволу дерева.
— Как семь? — Недоуменно выпучил глаза Угрюм. — Их же тринадцать, и они уходят только все вместе, или когда остается около половины.
— До половины я не дотянул. Не успел, сбежали сволочи. — Усмехнулся Гвоздев.
— Так ты что? Шестерых в одиночку уделал, пока мы как зайцы от них бегали? — Присвистнул хозяин поселения. — Ты в каких войсках служил парень?
— Писарем, при штабе. — Максим устало прикрыл глаза. — Потом правда проштрафился и на кухню перевели, подсобником. — Накатила такая усталость, что он едва не вырубился. — Я покемарю чуток?
— Вот враль. — Захохотал Угрюм. — Не хочешь не говори, это не важно, а важно то, что на тебя положиться можно, и не ошибся я в тебе Художник. — Он развернулся к прислушивающимся к их разговору жителям Сытухи. — Все, отбой тревоге. Опасность миновала. Художник отбил нашествие. Возвращаемся домой.
Глава 13 Квест оборотня
Пока Угрюм раздавал команды своим людям, и распоряжался возвращением домой, Максим уснул. Проснулся он все на той же кровати, на которой когда-то очнулся после укуса пиявки. Как сюда попал, что с ним было, он не помнил, на столько сильно устал. Его за это время раздели, обмыли, а он ничего не почувствовал.
Снова рядом на табурете, лежит аккуратная стопка выстиранной одежды. В углу банка со злосчастной пиявкой. Дома тихо, судя по всему, никого нет, а по свету из узкого, как бойница окна, под самым потолком, можно понять, что на дворе уже позднее утро. Проспал Гвоздев, как убитый, всю ночь, а может и больше.
Он встал, и оделся. На кухне, на белой скатерти, заботливо накрыт стол. Стопка блинов, глиняная тарелка с вареньем, чашка и чайник с остывшим уже кипятком, рядом ажурная полотняная салфетка. Гвоздев улыбнулся, и тепло наполнило грудь. Так позаботится могла только Ирина, больше некому, значит жива девочка, а значит и Профессор жив, ведь они были вместе во время нашествия менквов. Не добрались до них твари.
— А я говорю не лезьте к нему. — Внезапно зазвучал за дверями ее звонкий голос. — Совесть у вас есть, или нет? Устал он спит. Пусть отдохнет. За весь поселок отдувался. Едва мерзость эту менковскую с него стерла, а он даже не пошевелился.
Максим толкнул дверь и вышел на улицу. Худенькая девушка стояла, напротив двух здоровых, напирающих на нее мужиков, Угрюма и Профессора, закрывая собой проход, и решительно не пускала внутрь.
— Укроти ты свою тигрицу. — Захохотал хозяин поселения увидев Гвоздева. — Совсем недавно еще котенком послушным была, мурлыкала застенчиво, а тут посмотри, как вмиг повзрослела. Раздухарилась. Подходить боюсь, оцарапает.