— Как думаешь, сколько уже продержались? — Максим поднялся, отщелкнул магазин от автомата и дозарядил недостающие патроны.
— Минут пятьдесят, может час, не меньше, но по ощущениям я целую, новую жизнь прожил. Спасибо тебе братан. Не дал заскучать в старости. — Угрюм ехидно ухмыльнулся. — Если когда-нибудь, у меня будут дети, то пацана ни в коем случае не назову Максимом. Не хочу, чтобы он вырос таким же везучим, как и ты.
— Ну а я, пожалуй, Игорем назову. Хочу, чтобы он то же стал настоящим мужиком, как и его тезка. — Улыбнулся Художник. — Я рад, что встретил тебя.
— Еще заплачь. — Угрюм отвел глаза. — Распустил нюни. Нам еще до пацанов дожить надо, и судя по тому, что монстры становятся с каждым разом толще и злее, сделать нам этого не удастся. — Он замолчал, но внезапно повернулся и протянул раскрытую ладонь. — Я тоже рад, что Полоз свел нас вместе. Ты настоящий.
Рукопожатие было коротким, но крепким. Друзья встали рядом, плечом к плечу. Пришло время для решающей схватки. Время на исходе, и вряд ли злобный змей позволит легко завершить этот квест.
Темное пятно оказалось гигантским смерчем, только вершина его находилась не как обычно на земле, а в морском небе, и сосало оттуда, гипертрофированным пылесосам тонны воды, но выплескивало на сушу не ее, а странных существ, похожих на черных улиток, размером с две мужские ладони, с фиолетовыми завитушками домиков на спинах, из который вверх торчали по три тонкие, короткие иглы. В отличие от своих земных сородичей, эти твари имели по шесть коротеньких муравьиных лапок, которые не смотря на дистрофический вид, довольно шустро несли своих хозяев. Из черепашьих голов, строго вверх и по бокам, торчали по два черных отростка, на которых размещались белые, фарфоровые шарики глаз, без намека на ресницы и без зрачков. Ртов у тварей также не было, а вместо него неестественно вытянутый, острый комариный хобот-нос, направленный в сторону ожидающих атаки игроков.
— Что еще за чудо-юдо такие? — Угрюм наморщил лоб. — Не нравятся мне они, с виду не страшные, но чувствую одним местом, что нам с ними не справиться. Много их больно, для двоих-то.
— Подождем. Они не нападают. Нам это выгодно, время капает. — Максим смотрел как падают, и собираются в стаю странные создания. — Не будем пока провоцировать.
— Кучкуются они, и ждут кого-то, или чего-то. Не к добру это. — Игорь мотнул головой в сторону улиток. — Но ты прав, время играет на нашей стороне. Подождем.
Они стояли и смотрели как улитки вываливались из смерча, и чувство безысходности все больше и больше наполняло души. В двадцати метрах от друзей земля становилась черной от копошащихся, толкающихся, и расползающихся по ягелю уродливых тел, но эта мерзость все появлялась и появлялась из перевернутой воронки водоворота, и не было видно этому конца.
Наконец верхушка смерча оторвалась от колыхающегося морем неба, и начала медленно опускаться вниз. Там, как памятник на постаменте, стояла новая тварь.
— Мамочка пожаловала. — Буркнул раздраженно Угрюм. — Сейчас начнется.
Женщина, если можно так было назвать созданное извращенной фантазией Полоза существо, опускалась, и смотрела на застывших в ожидании друзей. Она сверкала огромными голубыми глазами из-под темно-зеленых ресниц на зеленом, покрытым паутиной морщин лице, и хищно улыбалась черными губами, приоткрывая наполненный клубящимся темным туманом рот с мелкими, желтыми клыками, особо жутко смотрящимися на фоне отсутствия носа, вместо которого зияла черная дыра.
Волосы-водоросли, спускающиеся грязными, переплетенными, мокрыми сосульками на плечи, шевелились, и приподнимали свои кончики, словно головы разыскивающих кого ужалить змей
Черное, длинное, обтягивающее платье, подчеркивало изящную фигуру, скрывая ноги, а короткие рукава открывали руки. Лучше бы этого не видеть. По три щупальца спрута с влажными, розовыми, причмокивающими присосками, с каждой стороны тела, извивались кольцами, и тянулись в направлении людей.
— Стреляй! — Заорал Угрюм. — Завали эту тварь, пока она окончательно не опустилась на землю.
Максим вскинул автомат, и дал короткую очередь. Противный чавкающий звук попадания в плоть был ответом его меткости. Все три пули попали, выбив желтые фонтанчики слизи, но эффекта не имели никакого, тварь их даже не почувствовала, и спокойно продолжила спускаться. Еще одна очередь тоже ни к чему не привела. Тогда Гвоздев выстрелил в одну из многочисленных улиток, но пуля, отрекошетив от панциря, с визгом отлетела в сторону и зарылась в мох, не причинив вреда. Ответ твари не обрадовал, сорвалась одна из игл, на его спине, и воткнулась в щеку Художника, мгновенно парализовав мышцу, ставшую бесчувственной.