Указы святителя Луки Войно-Ясенецкого
Всем отцам благочинным и через них всем священникам епархии Крымской
Мои циркулярные распоряжения не исполняются. Даже в некоторых городских церквах, как я лично убедился, до сих пор читаются, а не поются стихиры на «Господи воззвах», на стиховне и на хвалитех. Это в огромной степени понижает ценность и благолепие богослужения. Пусть поэтому пеняют на себя священники, нерадящие о пении стихир, если мало бывает молящихся в храме. Не должно быть отговоркой, что хор не хочет петь стихир. Как это не хочет? Разве священник не должен держать хористов в повиновении? По опыту кафедрального собора, в котором до меня стихиры читались, знаю, как легко заставить хористов петь их. Не надо останавливаться и перед роспуском хора, не повинующегося настоятелю. Вменяю в обязанность отцам благочинным сообщать мне в своих отчетах о всех церквах, в которых не поются стихиры. Введенный мною в систему вызов священников для проверки правильности их служения сразу же показал, что некоторые священники совсем не знают просто дневной службы, а только воскресную. Это значит, что они никогда не служат в будничные дни и даже в субботу А ведь последнее обязательно для всех, ибо в субботу поминаются умершие. Исполняет ли свой долг священник, не молящийся за умерших? Это великое нерадение и большой грех пред Богом и людьми. Отвык наш несчастный народ ежедневно бывать в церкви, как было в старину. Забыли и священники свой долг быть всегдашними молитвенниками о народе. Никем не совершается память святых, которым положены служить бы на каждый день. Многие сельские священники прямо говорят мне, что им нечего делать целую неделю, от воскресенья до воскресенья. Как нечего? Не их ли обязанность молиться всем святым, и не их ли долг быть молитвенными предстателями Богу за народ? Что мешает священнику каждый день хотя бы вечерню прочитать про себя в церкви, при одной горящей на престоле лампаде, или даже у себя дома? Если бы поступали так нерадивые пастыри, то, конечно, твердо знали бы просто дневную службу. И для своей дремлющей от скуки души получали бы великую пользу. Преобразились бы они в глазах Божиих и в глазах народа. Заслужили бы уважение и любовь своей паствы и перестали бы жаловаться на то, что их церкви пустуют даже в праздничные дни. Благочестие и глубина веры пастырей передается и пастве. А хладная душа пастыря как зажжет Божественным огнем погибающие в забвении Бога души вверенных ему Богом людей? Не должен ли священник быть религиозным вождем своей паствы, а не только требоисправителем? Немало у нас церквей, которые стоят запертыми от воскресенья до воскресенья. А разве не должны они открываться каждое утро при звоне в один колокол, зовущем верных хоть на несколько минут зайти в храм по дороге на работу или по мирским делам? Если будет знать верующий народ, что каждое утро открыт храм, что даже при невозможности ежедневно совершать в нем Божественную Литургию читаются в нем часы и служится обедница, то сила Божия упрочит благочестие, привлечет в храмы все больше людей, видящих, что священник каждый день молится о них. Прошу и молю всех священников одноштатных церквей исполнять это. Очень нетрудно и в полном одиночестве, без псаломщика, прочесть часы или обедницу при свете хотя бы немногих лампад, а вечером прочесть вечерню. И велико будет благословение Божие над таким пастырем, помнящим, что он поставлен молитвенником за народ. Буди, буди! Да возгорится ревность в сердцах всех моих сопастырей и да зажжет их ревность сердца пасомых!
16 февраля 1948 г.
Всем отцам благочинным Крымской епархии
До моего сведения дошло, что некоторые священники продолжают назначать таксу, и притом высокую, за Таинства и требы. Прошу отцов благочинных строго следить за проявлениями корыстолюбия священников, служащего нередко поводом к переходу православных в секты, и объявить, что уличенные в требовании определенной платы за требы будут запрещаться мною в священнослужении.
11 марта 1948
Всем сопастырям и сослужителям моим по Крымской епархии
Божией милостью смиренный Лука, архиепископ Симферопольский и Крымский. Великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему, я желал бы лучше сам быть отлученным от Христа (Рим. 9,2–3), чем видеть, как некоторые из вас отлучают от Христа, от веры в Него и любви к Нему слабых верою овец стада Христова своим корыстолюбием. Горячо верующая девушка с чистым сердцем убедила своих отошедших от Церкви знакомых крестить их детей. Совершивший Таинство на дому у крещаемых священник получил по 30 рублей за двух крещенных и выразил неудовольствие малой оплатой. Родители пожалели, что крестили детей своих. О, какой тяжкий грех совершил этот наемник, не пастырь, фамилию которого не хочу назвать, ибо это невыносимо тяжело! Ведь он оттолкнул от Церкви людей, готовых обратиться к ней! Надобно прийти соблазнам; но горе тому человеку, чрез которого соблазн приходит (Мф. 18,7). Всемеро горе священнику, через которого соблазн приходит! Горе пастырям, которые губят и разгоняют овец паствы Моей! Говорит Господъ. Посему так говорит Господь, Израилев, к пастырям, пасущим народ Мой: вы рассеяли овец Моих, и разогнали их, и не смотрели за ними; вот накажу вас за злые деяния ваши, говорит Господь. И соберу остаток стада, Моего из всех стран, куда Я изгнал и возвращу их во дворы их; и будут плодиться и размножаться. И поставлю над ними пастырей, которые будут пасти их, и они уже не будут бояться пугаться, и не будут теряться, говорит Господь (Иер. 23, 1–4). По этому слову Божию и мы, архипастыри, должны поступать. Только что я уволил за штат священника, назначавшего большие таксы за Таинства и требы. Он и раньше был на год уволен за штат, и теперь оказался неисправимым. Благословен Бог, посылающий нам взамен таких наемников, пасущих самих себя, а не овец паствы своей, добрых пастырей, которых мы рукополагаем с благодарением Богу. Пастырей ваших умоляю я, сопастырь и свидетель страданий Христовых и соучастник в славе, которая должна открыться: пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду… (1 Пет. 5, 1–3). И я, подобно апостолу Петру, умоляю вас, сопастырей своих, убойтесь Бога, убойтесь слов Господних, чрез пророка Иезекииля возвещенных: Живу Я! говорит Господь Бог; за то, что овцы, Мои оставлены были на расхищение и без пастыря сделались овцы Мои пищею всякого зверя полевого, и пастыри Мои не искали овец Моих, и пасли пастыри самих себя, а овец Моих не пасли, — за то, пастыри, выслушайте слово Господне. Так говорит Господь Бог: вот, Я — на пастырей, и взыщу овец Моих от руки их, и не дам им более пасти овец, и не будут более пастыри пасти самих себя, и исторгну овец Моих из челюстей их, и не будут они пищею их (Иез. 34,8-10). Не есть ли священнослужение вообще, а в наше время в особенности, тяжелый подвиг служения народу, изнывающему и мучающемуся от глада и жажды слышания слов Господних (Ам. 8, II)? А многие ли священнослужители ставят своею целью такой подвиг? Не смотрят ли на служение Богу как на средство пропитания, как на ремесло требоисправления? Народ очень чутко распознает таких. В одном из крымских приходов верующие просили меня лучше приписать их молитвенный дом к ближайшей церкви, чем оставить у них священника, к сожалению недавно рукоположенного мною, ибо он только требует и требует сытной пищи и отопления, которых не имеют и сами крестьяне, а духовной пищи им не дает. Почему-то должны кормить и молодую, здоровую дочь его, не желающую работать. Что делать с таким священником? Попробую устыдить его, затронуть лучшие стороны сердца его, переведу в другой приход с строгим предупреждением; а если и там не исправится, уволю за штат и подожду, не пошлет ли Господь на его место доброго пастыря. Тяжкие испытания и страдания перенесла Церковь наша за время Великой революции, и конечно, не без вины. Давно, давно накоплялся гнев народный на священников корыстолюбивых, пьяных и развратных, которых, к стыду нашему, было немало. И с отчаянием видим мы, что многих, многих таких и революция ничему не научила. По-прежнему, и даже хуже прежнего являют они грязное лицо наемников — не пастырей, по-прежнему из- за них уходят люди в секты на погибель себе. Им напомню страшные слова пророка Исаии: Во что вас бить еще, продолжающие свое упорство? Вся голова в язвах, и все сердце исчахло. От подошвы ноги до темени головы нет у него здорового места: язвы, пятна, гноящиеся раны, неочищенные и необвязанные и не смягченные елеем (Ис. 1, 5–6). Умоляю вас, сопастыри мои, помните слова Павловы: Корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям (1 Тим. 6,10). Помните также, что доброго пастыря даже нищий народ не оставит в нужде. А корыстолюбивый всем ненавистен. Да не будет таких среди нас, да успокоится наболевшее сердце мое!