Стальная дверь склада открылась, Вилли-Сантехник с опаской просунул в проем голову и позвал:
– Мистер Гассо! Мистер Гассо!
Гассо встал из-за стола. Вилли заметил его и громко сказал:
– Мы привезли его, мистер Гассо. Привезли.
Вилли-Сантехник вошел в помещение склада, а за ним незнакомец среднего роста и обычного сложения в сопровождении Стива Лиллисио, упиравшегося дулом пистолета в спину незнакомца.
Вилли пропустил их вперед, запер дверь и поспешил снова возглавить процессию. Он, улыбаясь, подошел к Гассо, а тот шагнул навстречу вдоль письменного стола. Но напрасно Вилли ждал ответной улыбки.
– Мы взяли его, мистер Гассо. Мы взяли его запросто. Сцапали прямо на улице. Привезли вам.
Гассо не обратил на Вилли внимания. Вилли закашлялся. Что-то очутилось во рту, но Вилли не знал, понравится ли мистеру Гассо, если он сплюнет на пол, и он сглотнул.
Гассо разглядывал того, кто стоял посередине. Римо Барри. По виду не скажешь, что он способен наделать столько неприятностей. Римо Барри тем временем оглядел склад – потолок, пол, стены, – а потом повернулся к Гассо.
– Какую смерть выбираешь? – спросил Гассо.
– А чего ради мне умирать? Но, если вы и дальше будете на меня так смотреть, я умру от ужаса. Своим видом вы можете испугать человека до смерти. Как это вы добились такой волосатости на всем теле? Вы эту шерсть подкармливаете, что ли?
Вилли-Сантехник и Стив Лиллисио стояли безмолвно. Нехорошо так разговаривать с мистером Гассо. Может, Гассо их отпустит? Не хотелось бы видеть, что случится с этим писакой.
А тот продолжал:
– В музее естествознания знают о вас? Я к тому, что нехорошо, если Маргарет Мид не в курсе. Такие, как вы, водились, разве что, в пещерах. Что же это у вас на зубах волосы не растут? Однажды на выставке я видел что-то похожее и готов поклясться, у того на зубах росли волосы.
Гассо собрался что-то сказать, губы его шевелились. Вилли-Сантехник надеялся, что он скажет «Ладно, Вилли, иди домой. Ты отлично поработал, а теперь иди домой и оставь меня с глазу на глаз с этим типом».
Но Гассо заговорил с писакой:
– Я спросил, какую смерть ты выбираешь?
Римо посмотрел на стол и увидел салфетку.
– Гляньте! – сказал он. – Салфеточка! – Он взял клубок и крючок. – Очень красиво получается. Правда, приятель, совсем неплохо. Еще попрактикуешься и сможешь продавать их. Хорошо, когда такие, как ты, сами зарабатывают на жизнь. Чувствуешь себя хоть на что-то способным? Гораздо лучше, чем сидеть на чужой шее. – Он наклонился к Гассо. – Ну же, – прошептал он. – Расскажи. Как тебе удалось отрастить такую шерсть? Я никому не скажу. Это же не парик? Парик на все тело – это чересчур. Может, это какая-то растительность с другой планеты? А когда бежишь, коленкам от нее не больно? А у тебя есть колени? С виду не скажешь. Я к тому, что запястий у тебя вроде нет, а вот насчет коленок не берусь судить.
Он повернулся к Вилли-Сантехнику. – Может ты знаешь? Есть у него коленки? Это очень важно, поэтому сначала подумай, потом отвечай. Если нет, значит это новый вид животных. Мы можем на нем заработать. Представляешь? Новый вид!
Меньше всего на свете Вилли хотелось быть втянутым в этот безумный разговор. Еще ему очень не хотелось случайно улыбнуться. Не хотелось даже подать вид, что он слушает.
Пришлось быстренько пошевелить мозгами:
– Заткнись! Мистер Гассо задал тебе вопрос.
– Вопрос? Ах да, о том, как я хочу умереть? – Римо повернулся к Гассо. – Пистолет – это неинтересно, а ножом ты можешь порезаться и повредить себя. А мне бы этого не хотелось, по крайней мере до тех пор, пока тебя не осмотрят специалисты из музея.
Римо пожал плечами. – В общем-то мне все равно. Как насчет дубины? Ваш брат дубинами дерется?
Вилли-Сантехник наблюдал. Гассо собрался заговорить. Может, он наконец отпустит Вилли. Гассо заговорил, но опять он обращался к Римо Барри:
– Парню, который так со мной разговаривал, я вырвал руки. После этого он уже не шутил.
– Догадываюсь, – сказал Римо.
– Но для тебя я припас кое-что поинтереснее.
– Да? Что же это? – Римо пощелкал пальцами. – Знаю. Ты подаришь мне салфетку. Которую сам связал. Очень мило с твоей стороны, дружище. Знаю, какая пропасть времени на это уходит у таких, как ты, ведь пальцы вас плохо слушаются. Преклоняюсь перед твоим усердием.
Гассо снова заговорил:
– Вилли, иди. И ты, Лиллисио, – и, обращаясь к Вилли, добавил: – Возвращайся утром, соберешь, что от него останется, и выбросишь куда-нибудь.