— Все еще работаешь над Фрэнком?
Он непринужденно кивает в ответ. Мне не нужно, чтобы Алистер менялся, не нужно, чтобы он говорил мне, что любит меня, или осыпал цветами. Но я просила правды, какой бы кровавой она ни была, он обещал, что не будет мне лгать.
И Алистер сдержал это обещание.
Он рассказал мне все. Все, что они делали до Грега, все, что случилось с Роуз, и что они планировали сделать с мэром. На данный момент это не так уж и много, потому что они ждут, когда Сайлас решит, что делать дальше.
Все, что они знают, это то, что ему не удастся избежать наказания, и его время скоро придет.
— Я боюсь. Мне не нравится пребывать в неведении, — шепчу я, упираясь подбородком в его грудь.
Алистер заправляет мне волосы за уши, проводя большими пальцами по моим скулам.
— Не знаю, куда мы отправимся дальше, Брайар, или что произойдет, но я знаю, что несмотря ни на что, я буду защищать тебя. Я защищу это, — говорит он, успокаивая боль, которая поселяется в моем сердце, когда я думаю о том, что его заберут или, что еще хуже, он умрет.
Холлоу Хайтс оказался совсем не таким, как я думала. Все, что я планировала, даже близко не похоже на то, что я получила. Никогда за миллион лет я не думала, что буду стоять здесь. Никогда не думала, что стану девушкой, защищающей убийц.
Наверное, некоторые люди просто рождены, чтобы бегать с преступниками. Наверное, это я.
— Забавно, я думала, когда приеду сюда, все будет иметь смысл. Что я хочу делать со своей жизнью, где хочу оказаться в конце жизни, — говорю я. — Со мной никогда раньше не случалось ничего хорошего, поэтому я никогда не думала, что в будущем оно меня ждет. Но мне начинает нравиться выяснять это по ходу дела.
— Да? Ты не имеешь ни малейшего представления о том, каким видится тебе будущее? — спрашивает он, приподнимая бровь, в его глазах, похожих на звезды в ночном небе, мерцает озорной огонек.
— Я имею в виду, — саркастически вздыхаю я. — Идея о том, что мы с тобой будем искать квартиру в следующем году, звучит не так уж плохо. Получить стажировку в программе по науке о данных было бы неплохо, устраивать для тебя вечеринки-сюрпризы на День рождения…
— Брайар, — рычит Алистер, прерывая меня.
— Никаких вечеринок по случаю Дня рождения? — спрашиваю я с улыбкой.
— Никаких вечеринок. Мне понравилось, как я провел этот, — наклоняясь к моему лицу, он проводит своими теплыми губами по моим губам. — Трахая тебя.
Между моими ногами поднимается жар, эта тупая боль, которая никогда не проходит, усиливается, и я вдруг думаю обо всем, что мы могли бы сделать в этом лабиринте. Я игриво прикусываю его нижнюю губу.
— А что насчет Вас, мистер Колдуэлл? Есть идеи насчет Вашего будущего?
— Продолжаю говорить своим родителям, чтобы они засунули свои бизнес-предприятия себе в задницу, — ворчит он, и я не могу удержаться от смеха. — Следить за тем, чтобы парни не попали в тюрьму, и проводить каждую свободную минуту, пытаясь найти новые способы напугать тебя.
Я думаю о последнем разе, когда мы занимались сексом, на парковке школы в полдень, когда по кампусу гуляли студенты. Тонированные стекла защищали нас от посторонних глаз, но меня распаляла мысль о том, что они, возможно, могли видеть, как я обхватываю его бедрами за талию, пока он входит в меня снова и снова на заднем сиденье своей машины.
Он знал, что мне нравится испытывать границы дозволенного, и я доверяла ему настолько, что позволяла ему это делать.
Мой безопасный кайф.
Мой прилив адреналина.
— Ты все еще не вернулся к своим родителям? — спрашиваю я, стараясь не отвлекаться на воспоминания.
— Дориан находится в реабилитационном центре уже три недели, а они уже пытаются его заменить. Я не хочу иметь ничего общего с их деньгами или бизнесом. Они застелили свою постель. Пусть ложатся в нее, мне, блядь, все равно.
По словам Колдуэллов, их старший получил травму, в результате которой он пристрастился к обезболивающим, и упорно работает в реабилитационном центре, чтобы избавиться от этой ужасной привычки. Во всяком случае, так они всем говорили.
Правда заключалась в том, что давление роли Дориана Колдуэлла заставило его начать принимать наркотики. Смешивая и сочетая спиды и транквилизаторы. Все, что попадалось под руку. Он годами был под кайфом, и его родители даже не обращали внимания, пока он соответствовал своему образу.
Теперь они искали наследника.
Жаль, что они рассматривали свою плоть и кровь как имущество, а не как людей, детей.
Всякий раз, когда я спрашивала, Алистер отвечал, что не надеется на возобновление отношений с Дорианом. Не потому, что он не понимал его, и не потому, что он похитил меня с планами убить, а потому, что еще до наркотиков он делал то же самое, что и его родители. Сделал его изгоем. Это была длинная дорога, по которой Алистер не хотел идти. Во всяком случае, не в ближайшее время.
— У меня есть для тебя рождественский подарок, — говорю я, отвлекая нас от депрессивной темы, ухмыляясь от уха до уха.
— У тебя под одеждой бант?
Я фыркаю, закатывая глаза.
— Нет, извращенец. Он у меня в заднем кармане. Но тебе придется достать его самому.
Алистер с вызовом вскидывает брови, опуская руки ниже по моему телу. Я дрожу, когда он проводит ладонью по моей спине вверх и вниз, опускаясь к моей заднице и грубо хватая ее.
Я издаю тихий стон, Алистер опускает голову к моей шее, от легких поцелуев, оставленных на моей ключице, у меня гудит в голове. Осторожно он засовывает руку в мой задний карман, двумя пальцами доставая подарок.
Прижимаясь ко мне своим телом, он натягивает у меня перед лицом золотую цепочку, и я вижу, как она касается моего носа.
— Это твой способ заклеймить меня, Маленькая Воришка?
На кулон в виде маленькой буквы «Б» падает свет, и я ухмыляюсь.
— Подумала, что могу отплатить тебе тем же, учитывая, что мне придется вечно ходить с твоими инициалами на пальце.
Алистер усмехается, расстегивает замочек и надевает цепочку себе на шею. Она облегает его шею всеми нужными способами, находясь на несколько дюймов ниже кадыка, и мне хочется лизнуть ее.
Мне нравится, как мои инициалы идеально прилегают к его груди. Я тянусь пальцами и пробегаю ими по золотой цепочке. В моем сознании он уже мой, но теперь я пометила его официально.
Алистер Колдуэлл мой, мой, мой.
— Кстати говоря, для моего подарка нужно немного проехаться, ты готова?
— Ты позволишь мне вести машину? — я поднимаю бровь, зная, что он ненавидит, когда я за рулем. Алистер нервничает из-за того, как я прохожу повороты.
— Вот что, пройди лабиринт так, чтобы я тебя не поймал, и ключи будут твоими.
Этот вызов подстегивает мое волнение. Я делаю нетерпеливый шаг назад от него, на моем лице проступает ухмылка Чеширского кота. Я чувствую, как мое сердце начинает биться быстрее, я медленно начинаю отступать от Алистера.
— Договорились, — быстро говорю я, а затем разворачиваюсь и пускаюсь обратно по лабиринту.
Зная, что, несмотря на то, что я действительно хочу сесть за руль, я всегда ему поддамся.
Глава 33
Алистер
— Что это за место? — спрашивает Брайар, когда я закрываю за нами дверь салона.
Она кружится, скрипя конверсами по деревянному полу, и ее покрытое снегом лицо вызывает у меня улыбку.
— Он называется «Спэйд Уан», — говорю ей. — Это тату-салон, в котором я работаю.
Брайар задыхается:
— Ты придурок! Ты позволил мне неделю впихивать тебе в глотку информацию о тату-салоне и не сказал мне?
Это меня в ней восхищало.
Даже если кому-то другому это казалось невозможным, Брайар верила, что я заслуживаю лучшего во всем. Украла мои эскизы и повесила их в своей комнате в общежитии, показывая их Лире.