Неужели она действительно так сильно изменилась? Катя подошла к зеркалу, и в этот момент взгляд ее упал на конверт, лежащий на столике. Катя совершенно о нем забыла. Она быстро вскрыла конверт. На обычном белом листе крупными печатными буквами было написано всего три слова: «ТВОЙ МУЖ ЖИВ!»
Глава 15
Молчанов закурил и открыл окно. Холодный промозглый воздух ворвался в жарко натопленный салон автомобиля. Антон с неприязнью покосился на роскошный букет бордовых роз, лежащий на пассажирском сиденье. Как немой укор. Как доказательство его, Антона, невезучести. Он так много надежд возлагал на этот день, так долго готовился к нему. Репетировал телефонный звонок. «Привет! – должен был сказать он беззаботным тоном. – Я тут проезжал мимо, вспомнил про твой день рождения и решил поздравить». Он бы поднялся к ней, она бы обрадовалась, смутилась и потом... Что потом, Антон так и не придумал. Вернее, боялся дать волю собственной фантазии.
Но все пошло не так. В 9 утра он подъехал к Катиному дому, позвонил, но ее не оказалось дома. Может, она и не ночевала, – кольнула предательская мысль. Он стал ждать – к томительному ожиданию ему было не привыкать. В три часа дня, очумевший от сигаретного дыма, голода и зла на самого себя, Антон врубил первую скорость и уже собрался было уехать, как вдруг увидел ее. Она спешила от автобусной остановки, не замечая ничего вокруг. Красивая, в стильной замшевой куртке, которая ей очень шла. И такая далекая. Как никогда... Антон даже отвернулся, так сильно защемило сердце. Досчитав до ста, он позвонил...
– Привет! – прозвучало сдавленно и совсем не так, как хотелось. Да и весь разговор получился скомканным, натянутым. Катя отвечала вежливым и прохладным тоном, не выразила ни радости, ни удивления.
Докуренная до фильтра сигарета обожгла пальцы.
– Черт! – с досадой воскликнул Молчанов, выкинул окурок, закрыл окно и с визгом сорвался с места, провожаемый недоуменными взглядами прохожих. Затормозил у помойки и решительно сунул розы в мусорный бак. Все, хватит.
Дом, в котором проживал Альберт Михайлович Кудрявцев, бывший гражданский муж Виктории Свиридовой, ничем не отличался от стоявших по соседству собратьев. Более того, он был точной копией дома, в котором жила Катя. У Антона возникло ощущение, что он прокатился по кругу и вернулся в исходную точку.
Дверь ему открыла молодая беременная девица в модном спортивном костюме и с внешностью фотомодели.
– Ну? – протяжно спросила она и зевнула.
– Альберт Михайлович Кудрявцев здесь проживает? – вопросом на вопрос ответил Молчанов.
– Ну, – кивнула она и отвернулась. «Да, многословием девушка явно не страдает», – с усмешкой подумал Антон.
– Кто там, малыш? – раздалось из глубины квартиры, и в коридоре появился высокий широкоплечий мужчина с голым торсом. Под гладкой смуглой кожей бугрились мышцы, на лбу блестели бисеринки пота. – Простите, я там тренировался, не слышал звонка. Вы ко мне? – широко улыбнулся он, сверкнув белоснежными зубами.
– Если вы – Кудрявцев, то к вам. Моя фамилия Молчанов. Я из милиции, – представился Антон и протянул свое удостоверение. Кудрявцев заметно побледнел, но тут же взял себя в руки.
– Лапуль, – обратился он к девице, внимательно наблюдавшей за развитием событий, – кофейку нам сообрази, а? – попросил он и нежно погладил торчащий живот. – Аленушке вредно волноваться, она на восьмом месяце, – доверительно пояснил Кудрявцев, ухватил Антона под локоть и пригласил в гостиную: – Пойдемте туда, там нам удобно будет беседовать.
Он указал на низкий комфортабельный диван, а сам, извинившись, вышел. Молчанов осмотрелся. Комната, словно сошедшая со страниц рекламного каталога магазина «Икеа», сияла чистотой. Синяя мягкая мебель, синий ковер, белые стены. Очень много цветов. Насколько Антон мог судить, преобладали экзотические растения со сложными названиями. У широкого окна стояло резное чугунное дерево, с прищепками вместо листьев. Среди кривых железных веток торчали многочисленные цветные фотографии. Антон пригляделся. Со всех снимков улыбался хозяин квартиры, обнимавший свою юную жену. Вики на фотографиях не было.
– Не скучаете? – Кудрявцев возник на пороге, натягивая майку.
– Да не успел. У вас тут столько зелени!
– Это все Аленка, – гордо сообщил хозяин, – она у меня настоящий флорист! Вы присаживайтесь.
– Да нет, благодарю. Насиделся в машине. У меня к вам несколько вопросов по поводу исчезновения Виктории Владимировны Свиридовой.
– Но... – Кудрявцев вскочил и прикрыл дверь в комнату. – Не хочу, чтобы Аленка слышала, – пояснил он и сел на синий кожаный пуфик. – Я вроде бы все уже рассказал вашим коллегам, добавить нечего.
– И тем не менее. Альберт Михайлович...
– Умоляю, – сморщился Кудрявцев, – зовите меня Алик. Я терпеть не могу собственное имя. До сих пор не понимаю, чем провинился перед родителями, что они меня так обозвали.
– Хорошо, – пожал плечами Антон. – Алик так Алик. Скажите, когда вы видели Свиридову в последний раз?
– Лично я – полгода назад, – с готовностью сообщил Кудрявцев, – в конце апреля. Помню, был страшный дождь. Она приехала на работу вся мокрая и сказала, что хочет забрать свою долю и уйти из бизнеса.
– Уйти? А она не объяснила почему?
– Нет. Она очень изменилась, странная стала, молчаливая. Прервала всяческое общение с друзьями, перестала интересоваться делами.
– А с чем это связано, как вы считаете?
– Не знаю... – Кудрявцев напрягся, как натянутая гитарная струна. Быстро посмотрел на Антона и тут же опустил взгляд. Но Антон успел заметить мелькнувший в его глазах испуг. – Правда, я ничего не знаю. Я сам был удивлен не меньше вашего.
– Вы конфликтовали?
– В каком смысле? – сипло спросил Алик и сцепил пальцы так, что костяшки побелели.
– В прямом. Вы же раньше жили вместе, насколько мне известно. Да, собственно, это не было тайной.
– Да, да, конечно, – с облегчением рассмеялся Кудрявцев. – Нет, мы не конфликтовали. У нас были прекрасные отношения. Мы не ругались, не ссорились. Викуля избегала острых углов. Она увлекалась восточной философией, знаете ли.
– Ясно. Значит, никаких проблем между вами не было. Что же, по-вашему, произошло?
– Думаю, у нее крыша съехала от всех этих дао, мао, янь с инями. – Кудрявцев уже полностью оправился от минутного смятения. Лицо разгладилось, в глазах появилась уверенность. – А может, в секту какую подалась... Как-то незадолго до своего исчезновения она бросила странную фразу. Сейчас, секундочку. Постараюсь воспроизвести дословно: «Благодаря пустоте превращения могут свершаться без конца».
– Интересно... А почему вы расстались?
– Как почему? – снова растерялся Алик. – Почему люди расходятся? Разлюбили, устали друг от друга...
– Давно это произошло?
– Что? – Кудрявцев словно специально тянул время. – Расстались когда? Да с год...
– А деньги она все-таки забрала?
– Что? – Еще один быстрый взгляд. И лед в глазах. – Деньги?
– Вы же говорили, что она хотела взять свою долю.
– Ну да, почти... Совсем немного в товаре осталось.
– Понятно. Ну что же, спасибо за откровенность, если вспомните что-то новое, звоните. – Антон протянул хозяину свою визитку и направился к выходу.
– Послушайте, – хрипло начал Кудрявцев. Молчанов обернулся. – Вы же не думаете, что это я?
– Что вы – что? – усмехнулся Антон.
– Что я ее... убил, – выдохнул Алик.
– А с чего вы решили, что Викторию Свиридову убили?
– Да нет, я не решил... Я не знаю. Я просто хочу сказать, что мне Вика самому очень нужна. С работой у меня теперь проблемы. Ведь в Италию в основном она ездила. Язык знала, связи у нее там. Скидки хорошие, вещи качественные и недорогие. Ну, вы понимаете. Я без нее как без рук.