— Прости. Я не должна была…
Киллиан не дал мне договорить, обнял и дернул к себе. В следующую секунду он не просто впился в мои губы. Он их заклеймил.
В его действиях не было ни неспешности, ни нежности. Лишь требование и отчаяние. Каждым прикосновением Киллиан давал понять, что нуждался во мне так же сильно, как и я в нем.
Еще я нуждалась в том, что было мне незнакомо. Хотела почувствовать, как наши тела будут двигаться вместе. Хотела, чтобы Киллиан ослабил боль, нараставшую у меня между ног. Хотела получить удовольствие и доставить его в ответ.
Проведя руками по шее Киллиана, я запустила пальцы в его волнистые волосы и полностью открылась ему. Он соблазнительно слился со мной ртами и слегка пососал кончик моего языка. Я застонала, не совсем понимая, что за чувства испытывала, но все равно грелась в них.
— Мы должны остановиться, — прошептал Киллиан мне в губы, так и не отпустив меня.
— Почему?
— Потому что ты милая и невинная, — наконец отступив, Киллиан посмотрел на меня глазами, напоминавшими расплавленное золото. — Я тебя не заслуживаю…
— Я — больше, чем моя невинность, Киллиан, — я прижала пальцы к его губам. — Я взрослая женщина и знаю, чего хочу.
— Ты уверена? — даже страдая от внутреннего конфликта, он наглаживал мою спину и бедра, словно не мог не прикасаться ко мне.
Была ли я уверена? Я дала себе время подумать, но мне потребовалось не больше мгновения.
— Может, дело в продолжительности нашей жизни, хотя, наверное, смертные ничем не лучше, но мы всегда думаем, что у нас впереди вечность. Если последний год меня чему-то и научил, так это тому, что нельзя предугадать, когда твоя жизнь перевернется с ног на голову. Каждая минута драгоценна, и я не хочу тратить время впустую, — я поцеловала Киллиана в подбородок. — Я уверена.
Не успела я договорить, как он вместе со мной поднялся на ноги. Внезапно я вспомнила, где мы находились, и повернула голову, ища Флинна и Ронана. Убедившись, что мы с Киллианом остались одни, я расслабилась. Как я умудрилась забыть о присутствии его братьев?
— Я попросил их оставить нас наедине, прежде чем между нами что-нибудь произошло, — легко улыбнулся Киллиан.
— Слава богам.
— Побудь здесь, — он глянул сначала на свою кровать, затем снова на меня.
Не зная, в чем дело, я смотрела ему вслед, скрывшемуся из виду и закрывшему за собой дверь. Мое обоняние снова уловило запах плохой магии. Подойдя к окну, я открыла его, чтобы вдохнуть свежего прохладного воздуха. Он приятно овеял мою кожу, зудевшую от какого-то собственного волшебства.
Я боялась, что из-за промедления Киллиана начну беспокоиться и придумывать отговорки. Ничего подобного. Конечно, я нервничала, но то была приятная нервозность. Захватывающая. Она означала, что со мной наконец-то случится нечто хорошее.
Открылась дверь, и Киллиан поманил меня с широкой улыбкой. Пройдя обратно в гостиную, я ахнула. Просторную комнату окутала тьма, рассеянная сотней свечей. На месте дивана стояла красивая кровать, и откуда-то доносилась лиричная инструментальная музыка.
— Так подойдет? — спросил Киллиан с сомнениями, пересилившими его обычную уверенность в себе.
— Идеально, но ты не должен использовать магию, только чтобы меня порадовать.
— Если я не могу использовать ее для тебя, тогда какой в ней толк?
— Я люблю тебя, — выпалила я, не успев прикусить язык, и на мои глаза навернулись слезы.
От моего признания все истощение Киллиана как рукой сняло. Выпрямившись, он пошел ко мне, выглядя принцем на сто процентов. Киллиан ухватил меня за шею и, притянув к себе, снова поцеловал.
Он завоевывал мой рот и проникал между губ, чтобы сплестись со мной языками. Я старалась отдавать в равной мере, очень старалась, но Киллиан словно был одержим.
Заведя руки ему за спину, я ухватилась за него, и он меня приподнял. В мгновение ока я оказалась на мягких покрывалах. Подняв голову, я обнаружила, что Киллиан смотрел на меня.
— Я тоже тебя люблю, — опустив руки на мои бедра, он покачал головой. — Такого я никак не ожидал.
Я села и поиграла с пуговицами на лифе своего платья. Киллиан наблюдал за моими пальцами, и на его скулах проступил румянец. Медленно я расстегнула пуговицы одну за другой и позволила платью соскользнуть с плеч.
Чем подтолкнула Киллиана к действиям. Нависнув надо мной, он завел руки мне за спину и, расстегнув мой лифчик, снял его. Я понимала его желание прижаться кожей к коже и хотела того же. Опустив руки, я повозилась с его курткой. Затем с рубашкой и брюками.
Слишком много вещей. Я не могла одновременно целовать и раздевать Киллиана.
— Черт возьми, Киллиан. Тебе обязательно нужно носить столько одежды?
Усмехнувшись, он наклонился и крепко меня поцеловал. После у меня наверняка заболели бы губы. Я бы дотрагивалась до них и чувствовала послевкусие поцелуев.
Сев передо мной на колени, Киллиан разглядывал меня.
— Ты самое прекрасное создание из всех, что я видел.
Внезапно меня осенило, что я лежала перед ним голой. Поцелуи лишили меня разума, и я запоздало поняла, что обнажила для Киллиана каждый сантиметр своего тела.
Впервые кто-то видел меня нагой, но я не смутилась. Не когда он смотрел на меня, как оголодавший мужчина.
Оголодавший и великолепный.
Он от макушки до пят был образцом мужского совершенства. Широкие плечи и сильные мышцы, поигрывавшие от того, что Киллиан наклонился ко мне. Завораживающая картина. Мерцание свечей подчеркивало рельефы, каждую выпуклость и выемку. Я провела рукой от одного соска Киллиана к другому и спустилась пальцами к прессу.
Возле его талии я помедлила. Снова поцеловав меня, он в то же время взял мои руки и закинул мне за голову. Затем с невероятной медлительностью Киллиан опустился на меня.
На ощупь его кожа оказалась горячей. Раздвинув ноги, я дала ему устроиться на мне. Где он и замер, затаив дыхание.
Я провела руками по его спине. Моя сердцевина пульсировала, и бедра непроизвольно покачивались. Я хотела стать к Киллиану ближе. Мне нравилось, как его длина скользила между моих складок. От каждого его движения внутри меня разливалось тепло.
Склонив голову, Киллиан соприкоснулся со мной лбами и зажмурился.
— Ты в порядке? — я молилась, чтобы с ним все было хорошо. Мне требовалось облегчение, которое мог дать только он.
— Не в порядке, Имоджен, — покачал головой Киллиан, открыв глаза. — Скажи мне, что все происходит на самом деле. Что я не сплю.
— Все на самом деле, Киллиан, — улыбнулась я. — Мы действительно вместе.
Он снова покачнулся назад и вперед. Мне нравилось трение, но внутри я чувствовала пустоту. Потянувшись между телами, я сжала его длину.
— Войди меня, — прошептала я, благодарная за то, что нам не приходилось пользоваться контрацепцией смертных. У прекрасного народа дети появлялись только при желании обоих партнеров.
Сначала Киллиан проникал в меня осторожно. Продвигался вглубь сантиметр за сантиметром и следил за мной, выискивая признаки дискомфорта. Но их не было. Я была готова принять Киллиана.
Была создана для него.
В конце концов, он вошел максимально глубоко и остался во мне. Я целовала его щеки, шею, плечи. Каждое место, докуда могла дотянуться, я отмечала поцелуем.
Я любила этого мужчину.
Он вышел из меня и уже быстрее проник обратно. Ахнув, я сжала мышцы, о существовании которые прежде не подозревала.
На следующем толчке я подалась Киллиану навстречу, приподняв бедра. Мне понравилось. Очень понравилось быть к нему так близко, словно один начинался там, где заканчивался другой. Существовали только мы.
Вскоре ритм стал другим. Легкое скольжение сменилось короткими резкими выпадами.
— Имоджен, — Киллиан просил меня. Умолял о том, что могла дать только я.
Мое тело знало, чего он хотел. Жар у меня между ног усилился. Пульсация стала мучительной.