Но ничего не случилось.
Мои руки купались в солнечном свете, прорывавшемся сквозь кроны, и пальцы тонули в мягком мху.
«Нет, нет, нет», — я оказалась на озере.
— Киллиан, — прохрипела я, почувствовав, как спало заклинание невидимости. Куда он пропал?
— Твой принц мертв, — голос был чище летнего неба и звенел колокольчиком.
Увидев грациозный взмах тонкой ухоженной бледной руки, я подняла голову и встретила холодный взгляд карих глаз.
— Так я и знала, что дело в тебе.
— Имоджен Вечерняя песня, — улыбнулась Морган Таурок, и меня обдало холодом. — Ты как заноза в пятке.
Запахи росы и весны исчезли, сменившись зловонием гнили.
Злости. На меня нахлынуло множество воспоминаний. Тот же неестественный запах витал в камере Колонии кошмаров и появился в палате прямо перед возникновением портала, позволившего мне сбежать. В королевских покоях пахло точно так же после того, как Киллиан проснулся в панике и чуть не захлебнулся в ванне. Тогда я думала, что мне померещилось.
И ворон. Связанный со своей хозяйкой, он был проводником силы, ее глазами, ушами и, как сегодня выяснилось, голосом.
Было столько незначительных намеков. И как я не догадалась раньше?
Морган схватила меня за плечи и подняла на ноги, поразив своей силой.
— Тебе не стоило идти за Киллианом. Ты чуть все не испортила, — прошептала она. — Но больше я не дам тебе такой возможности.
На моей шее сомкнулось нечто холодное и тяжелое. Я закрыла рот, запретив себе говорить. Знакомое ощущение и едва слышимый предупреждающий гул.
Ошейник, лишавший меня голоса в Колонии кошмаров.
— Думаю, пришло время вернуть тебя туда, где тебе самое место, — Морган кивнула кому-то, стоявшему позади меня.
37. Имоджен
Позади меня раздалось тихое рычание, и я повернулась к нависшему надо мной огромному существу.
Я попятилась. Он — если полагать, что оно было мужского пола — будто формировался из детрита, усеивавшего лесную почву. С твердой ребристой кожей, напоминавшей кору, он носил черную корону из костей или древесины.
С каждым шагом существо становилось шире и выше, словно напитывалось моим страхом.
Казалось, оно должно быть медлительным. От каждого его шага дрожала земля, но двигалось оно с гибкостью и грацией. Причем так быстро, что его движения казались размытыми. Существо схватило меня за руку и потянуло к порталу. По другую сторону мерцающего овала виднелся мрачный интерьер Колонии кошмаров.
— Нет… — не успела я заговорить и осознать свой промах, как стало слишком поздно.
Пронзительная боль поставила меня на колени. Прошла лишь пара недель без ошейника, но я уже позабыла мучительный огонь, лизавший каждую клетку моего тела.
Существо бесцеремонно поставило меня на ноги и, не дав взглянуть в злобное лицо красавицы Морган, протащило через портал. Конечно, я могла предпринять жалкую попытку напоследок еще раз позвать Киллиана.
В стенах Колонии кошмаров я догадалась, кем — или чем — было пришедшее за мной существо. До меня доходили слухи о страже, запертом внизу в шахтах. По-видимому, его можно было посылать за беглыми заключенными. Или же так повезло только мне.
Я бы рассмеялась, не сжимай страж мою руку так крепко, что спазм прошел от моего запястья к плечу. Спотыкаясь, я старалась не отставать, но задача была невыполнимой. Тело не слушалось, и голос Морган изводил меня, даже когда я находилась за полмира от нее.
«Твой принц мертв. Твой принц мертв»
Я не хотела верить. Просто не могла.
Тем не менее, мой разум не переставал снова и снова воспроизводить в памяти падение Киллиана. Он не смог побороть свой величайший страх. Не прошел испытание. И лишился жизни.
Страж утробно загрохотал, и я содрогнулась от беззвучных рыданий. Он схватил меня под руки и поволок к ближайшей двери. Я оцепенела. Душевная боль стала такой сильной, что вытеснила все остальное, и я перестала замечать физические страдания.
Я не могла снова оказаться вдали от Ронана и Флинна. Не когда они нуждались во мне больше, чем когда-либо прежде. Не когда Морган Таурок осталась в Туате, несомненно, замыслив убить двоих оставшихся принцев.
Неожиданное падение вырвало меня из оцепенения, и сначала мой бок, затем голова встретились с холодным бетоном. Я глубоко вдохнула, чтобы не расплакаться. Ошейник был не лучше петли на шее и становился теснее с каждым вдохом. Не стоило забывать о нем.
В нескольких сантиметрах от моего лица появились черные ботинки. Я заставила себя посмотреть вверх на темные брюки, длинное пальто и, наконец, лицо темноволосого мужчины с сигаретой, торчавшей из вечно скривленного в недовольстве рта.
Комендант.
— С возвращением, банши, — присев передо мной на корточки, он выпустил дым мне в лицо. — Надеюсь, тебе понравился твой маленький отпуск, ибо отныне я постараюсь, чтобы мысли о побеге больше никогда не приходили тебе в голову.
Ужас в моей душе слился с оцепенением, породив эмоцию, наименовать которую я не смогла. Только она могла послужить причиной тому, что внезапно я разразилась смехом.
Я была осторожна, чтобы не издать ни звука, у меня лишь тряслась грудь. Может, я сходила с ума? Вероятно, но мне было плевать. Так или иначе, я даже не пыталась скрыть смех.
Затушив сигарету об пол, Комендант встал. Секунду спустя он с размаху пнул меня прямо в живот. Зажмурившись, я закусила нижнюю губу и не позволяла себе кричать, пока он снова и снова бил меня ногами.
Мне удалось перевернуться на бок и не дышать. Мои легкие отказывались втягивать кислород, каждую мышцу сводило и жгло.
— Бросьте ее в одиночную камеру.
Я смутно осознавала, что охранники, перетаскивая меня, переговаривались, но будучи дезориентированной, не могла разобрать слов. Как и потом, лежа на холодном полу под потоками ледяной воды, смешавшимися со слезами и грязью на моей коже.
Смирившись с неизбежными оскорблениями и болью, я постаралась сосредоточиться на всех хороших моментах последних двух недель.
Киллиан занимался со мной любовью так, словно я была для него ценней всего на свете.
Флинн поддразнивал меня и показывал, как здорово влюбиться в своего лучшего друга.
Ронан наконец-то сдался и открылся мне. Поцеловал меня. Доверился.
Вместе принцы разрушили стены, о существовании которых я не подозревала. Они убедили меня, что я была не просто одинокой плакальщицей с озера.
Принцы спасли меня, и я цеплялась за надежду, что сейчас они смогут спасти себя. Они были обязаны.
38. Киллиан
Под водой стихли все звуки. Каким же благословением была тишина. Конечно, я не мог дышать, зато получил передышку.
Холодные волны колыхались над моей головой, и дыхание вырывалось изо рта потоком пузырьков. Я никогда еще не был так спокоен. Шум — богопротивная нота, вызывавшая вибрацию в моем черепе — исчез вместе с воздухом.
Замерев на дне пруда, я видел мир над собой туманным и искаженным. Наверху остались боль и безумие. Внизу было прохладно и спокойно. Здесь я осознал, что никогда не должен был претендовать на трон Туаты, и вместе с пониманием пришло облегчение, лишь подкрепившее мою безмятежность.
У меня уже жгло легкие. Я мог сотворить любое заклинание, но не превратиться в представителя подводного народа. Пошевелившись, я начал перебирать ногами по песчаному дну. Ил всколыхнулся вперемешку с грязью, и стало немного темнее.
Я закрыл глаза. Настал момент истины. Остаться тут? Или вернуться?
Для меня турнир закончился. Я не смог столкнуться со своим величайшим страхом и преодолеть его.
Я вспомнил о безразличии на лицах своих братьев и о гнившей плоти отца. Больше всего я боялся жить, сражаясь со своими любимыми. И сходить с ума от воплей какого-то мерзкого существа, которое мне еще только предстояло найти.