– Какой кошмар! – Маликат Камиловна приложила ладонь к щеке. Она прошепталась с сыном в стороне:
– Все образумиться. Ты же знаешь, нельзя перечь отцу, тем более, когда он вспыльчив.
– Я, с кем попало, жить не собираюсь, если папа и далее продолжит наставлять меня кнутом как ишака, то уеду. А ты подставила меня, предатель, – направил фразы он сестре.
– Все ради твоего же блага, дорогой брат.
Визитеры вскоре отклонились, оставив сестру, брата и украденную наедине.
Глава 2
Сабина ухватилась за голову. Она несколько раз пыталась встать на ноги, но тщетно, она чувствовала головокружение и тошноту. Девушка позеленела и вырвала там же, где пребывала, испачкав одеяла и ковер. Она заметила Альбину, сквозь слезы из-за головной боли и ощущения неловкости.
– Простите, я все уберу.
– Как ты? На, выпей воды! – она подала стакан.
– Благодарю, – студентка отпила пару глотков, – где я? Что произошло? Ой! – пожалуйста, мне нужно в туалет, – Сабина подставила руку ко рту и побежала следом за провожающей хозяйкой и заперлась в уборной.
Адиль с грозным видом наблюдал за происходящим.
– Меня тоже уже тошнит, от вас всех, – юноша обулся и выскочил, с грохотом захлопнув входную дверь.
– Вот тебе и сильный пол. Их сила только в одном – удирать в случае затруднений в семье, – промолвила Альбина. Она заново заварила чай, накрыла на стол и подозвала гостью. Сабина вскоре присоединилась. Ее смуглая кожа приобрела бледноватый оттенок, утром ровно уложенные волосы беспорядочно растрепались, а уставший вид знаменовал о неудавшемся дне. Она неуверенно, в растерянности присела за стол:
– Что со мной случилось? Ничего не помню! – девушка ухватилась за голову и немного поразмыслила. Тут она внезапно поднялась, – нет! Постойте! Я помню, – в памяти озарились недавние события, – я вышла из салона, двое парней подошли ко мне, и я вырубилась. Меня что, украли!? Но кто? И зачем?
– Мой брат. Все приключилось, мягко говоря, нечаянно. Да ты не бойся, мы не бандиты, и не ганнибалы, ты присядь, я сейчас все расскажу.
Она изложила бедняжке все, что накануне совершилось и каким образом, молодая особа очутилась в незнакомом месте.
– Какое абсурдное недоразумение! Не могу поверить, что такой зазор со мной случился, – девушка в тревоге залилась слезами.– Мне надо уходить, я здесь не останусь.
– Куда ты? Твои родители в курсе, они едут к тебе.
– А кто им сообщил? Где мой телефон? – слезливое состояние Сабины обратилось в панику.
– Ты конечно можешь уйти, написать заявление, судиться с нами, но репутацию однажды украденной невесты тебе не сберечь.
– Судиться?! Не утруждайтесь! Всевышний вам судья! А замуж выйти я не горю, – она уперлась к запертым дверям и зазря дергала за ручку, – откройте здесь!
– В таком положении я тебя не выпущу, для начала приди в себя, соберись с мыслями, обдумай все как следует.
– Да вы, вы… что вы меня держите? – не выговорив ничего более, она уселась на порожке и заплакала. Плач прервал звонок на мобильник.
– Алло! Мама, мама ты где? Я? Я не знаю. Адрес? Какой здесь адрес? – выкрикнула она хозяйке, – Петра Первого, 79 П, квартира 8, – повторила она услышанное.
– Мои родители едут. Они меня заберут, – заявила Сабина.
– Вы с какого района? – спросила Альбина ради того, чтоб завязать беседу и присела рядом.
– С Кизилюртовского.
– Чудно! От столицы недалеко. Муж звонит, через каждые 10 минут, и спрашивает где я и чем занята. Уже половина шестого вечера, а мои дети до сих пор в садике. Я не успела их забрать, а он на работе.
Сабина больше не паниковала.
– Ты думаешь, что мне нечем заняться или может мне угодно удерживать тебя здесь? – продолжила Альбина, – я поступаю лишь по доброй воле, меня тоже тяготит эта сложившаяся ситуация, в которую встряла моя семья и ты, – Альбина направила на девушку блеклый взгляд.
Сабина молчала. Единственное что ей хотелось, это уйти поскорее и забыть о случившемся навсегда.
– Я бы на твоем месте поступила иначе. Мой брат мажор, но у него нет права выбора. Его обязали жениться на «украденной», то есть на тебе. Единственное его спасение – это отказ с твоей стороны. И ты допустишь такое? Я бы беспардонно осталась, чтоб мозолить ему глаза.
– Нет. Я как раз наоборот. Не держусь за людей, которые ко мне равнодушны. Не вижу в этом смысла.
В дверь постучали.
– Наверное, мама с папой! – Сабина вскочила с места.
И действительно, предки Сабины ворвались в дом, и, не тратя времени опрашивали что да как привелось. Сабина долго освещала последнюю хронологию, ее отец между разговором полюбопытствовал, что она вообще делала у салона во время занятий, обвинил, что та прогуливает пары и забранил за оплошность. Несколько мгновений минуя, вошел отец Адиля с двумя мужчинами. Обе стороны молодых людей толковали в гостиной, то споря, то повышая тон, то вдруг умолкая. В доме воцарилась накаленная атмосфера. Зайнаб Ахмедовна, мама Сабины, зашла к дочке, чтобы замолвить пару слов. Морщинистое лицо, печальные, глубокие глаза, небрежно подвязанная цветная косынка, прямое темно-синее платье (ее единственное облачение на выход), этот образ сельской домохозяйки, уже долгие годы закрепился за ней. Родные «непроизвольной» невесты так же прибегнули к заключению оставить дочь. Мама в мыслях подбирала слова как бы деликатнее и назидательно объяснить дитя, что это и есть самый разумный вариант в сложившемся абсурде. Сабина сидела в спальне. Женщина пристроилась рядом и поведала о недавней дискуссии взрослых.