Он так до последней секунды и не понял, что ждать снисхождения от Сталина бесполезно.
Николай Бухарин, попав по распоряжению Иосифа Виссарионовича в число врагов народа вместе с упомянутыми Львом Каменевым и Григорием Зиновьевым, писал 1 сентября 1936 года Клименту Ворошилову: «Циник-убийца Каменев омерзительнейший из людей, падаль человеческая. Что расстреляли собак – страшно рад». По всей видимости, Н. Бухарин рассчитывал, что его письмо увидит Сталин, и тот его пощадит.
Не пощадил. Николай Бухарин вместе с Алексеем Рыковым стал одним из главных обвиняемых по делу «Антисоветского правотроцкистского блока». Выступая в суде с последним словом, заявил: «Чудовищность моих преступлений безмерна». 13 марта 1938 года Н. Бухарин был приговорен к расстрелу и через два дня казнен.
Дольше удалось прожить Льву Троцкому. Обвиненный во всех грехах, в первую очередь, в политическом предательстве, в 1929 году он был выслан из СССР по решению Политбюро. В 1938 году в Париже при загадочных обстоятельствах умер в больнице его старший сын Лев Седов. Арестовали и расстреляли его первую жену и младшего сына Сергея Седова. Самого Льва Давидовича настиг смертельный удар ледорубом, нанесенный агентом НКВД в мексиканском Кайокане.
Уничтожение неугодных стало неотъемлемой частью сталинской политики, в первую очередь – кадровой. Сталин сажал и убивал не из чувства жестокой справедливости, не потому, что бывшие ленинские соратники были преступниками, заслуживающими смерти за свои страшные злодеяния. Он расправлялся с ними потому, что слишком хорошо знал подлые нравы своих бывших революционных подельников, из среды которых сам вышел. Ему было хорошо известно, что «верные ленинцы» не способны ни на что, кроме тотального разрушения. И они могли, почувствовав послабление, прибегнуть как к разрушению вертикали власти, тщательно выстраиваемой Сталиным, так и к уничтожению его самого. Новый вождь осознавал: под страхом тюрьмы или смерти, а также из жажды власти, они легко предадут его, как предавали друг друга во время показательных процессов.
Избирательное устранение конкурентов не устраивало Сталина. На абсолютную власть и полное, безоговорочное подчинение всего кадрового состава он мог рассчитывать только в том случае, если вся страна будет ввергнута в пучину перманентных репрессий. Частью исполнения этого дьявольского плана стало убийство Сергея Кирова (Сергей Миронович Костриков) – первого секретаря Ленинградского областного комитета ВКП(б), секретаря ЦК и члена Политбюро партии. В свое время ему доверялись особо важные задания: курирование работы концлагеря на Соловецких островах и строительства Беломорканала.
С. Киров был убит выстрелом в затылок в Смольном 1 декабря 1934 года. Буквально через несколько часов после этого было официально заявлено, что его смерть – дело рук «врагов СССР», представителей «троцкистско-зиновьевского центра». На самом деле эта тщательно организованная акция была лишь поводом для принятия Президиумом ЦИК Союза СССР (в тот же день, 1 декабря!) постановления «О внесении изменений в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик». В частности, в этом документе говорилось: «Следственным властям – вести дела обвиняемых в подготовке или совершении террористических актов ускоренным порядком. Судебным органам – не задерживать исполнение приговоров…».
Многое объясняет также тот факт, что, по некоторым сведениям, во время проведения доныне памятного XVII съезда партии (26 января-10 февраля 1934 года) группа оппонентов Сталина из числа партийного руководства ВКП(б) предложила Сергею Мироновичу пост генерального секретаря. Мог ли после этого уцелеть Киров?
XVII съезд ВКП(б) был назван «съездом победителей». Именно на нем было заявлено, что взяла верх «генеральная линия партии в построении социализма». Однако до сих пор этот партийный форум известен больше как «съезд расстрелянных». Из 1966 делегатов были репрессированы 1108, а из 139 членов и кандидатов в члены ЦК уцелел только 41(!). Это связывают и с тем, что на съезде, якобы, в тайном режиме сотни делегатов голосовали против Сталина. Результаты голосования в итоге были сфальсифицированы в пользу Иосифа Виссарионовича, но обиды он не забыл. И не стал, конечно, игнорировать потенциальную опасность возникновения оппозиции. Делегатов попросту уничтожили.