Стоит также напомнить, что в 1968 г. на 8 марта пришлась пятница, праздничный день. Накануне вечером главком ВМФ присутствовал на торжественном собрании и большом праздничном концерте в Колонном зале Дома союзов. Горшков не мог игнорировать мероприятие, учитывая особо трепетное отношение к этому празднику Л.И. Брежнева. Свою идею Генсек вынашивал десять лет. Будучи еще Первым секретарем ЦК Компартии Казахстана, Брежнев послал записку об объявлении 8 марта нерабочим днем в президиум XX съезда КПСС. Но тогда разоблачали культ личности Сталина. Тот же вопрос стоял в разделе «Разнос» очередного ноябрьского (1964 г.) Пленума ЦК КПСС. Но в октябре 1964 г. внеочередной Пленум смещал Хрущева, и опять стало не до женщин. Наконец, в 1966 г. женский день стал красным днем календаря.
Обеспечивающим 7–8 марта был один из заместителей начальника Главного штаба — начальник, вероятнее всего, сопровождал главкома. Поскольку срыв радиоконтакта не рассматривался как ЧП, у оперативного дежурного не было оснований доложить о молчании К-129 ранее сдачи дежурства в 20.00 8 марта, он донес информацию в ряду прочих суточных событий. Не дергать же дежурного заместителя Главнокомандующего по каждой непрошедшей радиограмме! Затем оперативный отдал повязку сменщику, отнес в оружейную комнату табельный пистолет Макарова, расписался в журнале и убыл в направлении трех вокзалов — еще теплилась надежда втридорога купить у кавказцев праздничный букетик для жены.
А высокий чин, в кабинете которого совершилась ежевечерняя процедура «сдал-принял», остался, надо думать, в глубоком раздумье.
Молчание К-129 отражено в документах, на секретных картах оперативной обстановки зависла прокладка… Нет связи. По-разному можно квалифицировать этот факт, очень даже по-разному. Можно мягко, с пониманием: как техническую накладку. А можно со всей большевистской прямотой — как преступнохалатное открытие стратегического рубежа обороны Родины на тихоокеанском направлении! Что прикажете делать оставленному на хозяйстве адмиралу? С момента потери связи уже минуло 8 часов. Руководствуясь хорошей морской практикой, — всегда чувствуй себя ближе к опасности, — надлежало действовать немедленно. Надо принимать решение. Но какое? Не заступить предел чужих полномочий, не накликать на свою голову крутого главкомовского гнева, и при этом избежать обвинений в бездеятельности! Маневры в штабных коридорах посложнее плавания в любых узкостях.
А если тревога окажется ложной? Причин, по которой Кобзарь не вышел на связь, могло быть сколько угодно. Морская вода, например, залила изолятор антенны, как это было в 1961 г. на атомоходе К-19, и именно в момент разрыва первого контура охлаждения атомного реактора, о чем Москва не знала целые сутки. К-129 — дизельная лодка, но антенна на ней та же заваливающаяся телескопическая К-650У «Ива», что и на атомоходе, за хроническую невезучесть прозванном «Хиросимой». Антенну вообще могло сорвать штормом. Возможны магнитная буря, локальное непрохождение радиоволн и активные радиопомехи основного противника. Не исключен отказ радиопередатчика. В середине пятидесятых в Южной Атлантике «эску» уже почти похоронили. Она вышла в эфир после 22 суток молчания. Монтажная плата передатчика замкнула внутри. Тонкую текстолитовую пластину мичман-сверхсрочник пилил ножовочным полотном три недели — с торца продольно! Ювелирная, небывалая работа. Но ведь запаял обрыв умелец. А на камчатской «пропаже» радистом вполне мог оказаться разгильдяй, перепутал волновое расписание или нечаянно сбил настройку передатчика — эка невидаль? В штабном радиобюро вполне могли прозевать сеанс, поздравляя связисток — разве признаются?
Наконец, такая причина: командир мог отстать от графика. Ему назначено 8 марта 1968 г. в 00.00 доложить прохождение координат 40 градусов северной широты, 180 градусов восточной долготы. А он не успел к сроку. Мало ли что, может, машина «скисла». Во время Карибского кризиса на лодке Б-130 все три дизеля разом вышли из строя, и починить их было невозможно: на двух микротрещины шестерен переднего фронта, на третьем сломалась арматура. Заводской брак, привет героического рабочего класса из города Коломны. Лодка 641 проекта торпедная, но на К-129 двигатели стояли те же самые — 37Д.
А вдруг этот Кобзарь вот-вот подтянется к поворотной точке, да сам объявится. А вдруг точка уже давно пройдена, да настырные «янки» мешают поднять выдвижные устройства… Надежда на русское «авось» — те самые грабли, которые впоследствии еще не раз врежут пониже козырьков адмиральских фуражек.