Портной Витшток, долговязый худощавый человек, похож был на жердь. Приглашая Иоахима в комнату, он вежливо пропустил его вперед.
На душе у Радлова было прескверно.
— Я хотел только спросить, — начал он, запинаясь, — не купите ли вы у меня отрез шерстяной материи? Мне, знаете ли, нужны деньги. — И чувствуя, что должен еще что-то добавить, сказал. — Я в очень затруднительном положении. А отрез хороший, довоенного качества, я дешево отдам.
Ему показалось, что Витшток подозрительно посмотрел на него: «Черт, — подумал он, — не гожусь я для таких делишек».
Но тут Витшток ответил:
— Ну что ж, покажите ваш товар.
Он развернул бумагу и вынул отрез. Иоахим между тем исподтишка оглядел комнату. В углу стояла старая железная печка, рядом — манекен, на котором висел серый жилет. Большую часть комнаты занимал стол. Витшток задумчиво разворачивал материю. Когда он принялся мерить ее сантиметром, из складок выпала какая-то бумажка. Не успел Иоахим наклониться, как ее уже поднял портной. Он только взглянул на нее и тут же сунул в карман.
— Откуда у вас этот отрез, господин?.. — спросил он.
— Радлов, — представился Иоахим. И вспомнил о предостережении Мука. — Старые запасы, — ответил он, — у меня есть еще один. Не хотите ли купить и второй?
Портной помолчал, потом все так же задумчиво начал складывать материю.
— А цена? — спросил он после небольшой паузы.
— Тысяча марок, — выпалил Иоахим.
— Тысяча марок — большие деньги, — сказал Витшток. — И второй отрез стоит столько же?
Иоахим подумал, что портной хочет торговаться. Но это не пойдет. Мук должен получить свои деньги. Поэтому он ответил:
— Дешевле я никак не могу.
Портной медлил, видимо, он что-то прикидывал. И наконец сказал:
— Ну, ладно. Материал действительно хорош. Лучше всего, если вы принесете сейчас и второй. Тогда мы рассчитаемся сразу за оба. Этот, — он постучал по лежащему перед ним куску, — может пока остаться здесь.
Иоахиму такое предложение не понравилось. Хорошо, если бы Витшток выложил ему сейчас тысячу марок. Им овладело невольное беспокойство, смутное предчувствие, что портной задумал какую-то гадость. Но он не осмелился возражать, опасаясь, что портной рассердится за такое недоверие и дело сорвется.
Через четверть часа, тяжело дыша, он снова стоял перед дверью. Беспокойство его усилилось. К тому же он боялся, что Витшток надует. «А столько денег я ни за что не смогу вернуть Муку», — подумал он.
Портной открыл ему дверь и пропустил, как и в первый раз, вперед. По лицу его ничего нельзя было заметить. Когда же он неожиданно повернул ключ в замке и сунул его в карман, Иоахиму стало не по себе. Однако было поздно. Из мастерской раздался чей-то голос:
— Заходи, заходи, пташечка!
Безвольно дал он втолкнуть себя в комнату, но лишь когда увидел стоявшего у стола полицейского, понял, что пропал. В первую минуту его от страха бросило в жар, но он тут же подумал: именно так все должно было кончиться. И оставил всякую мысль о сопротивлении.
— Ну, заходи, заходи, — второй раз сердито крикнул полицейский, так как Иоахим хотел остановиться у печки. — Откуда у тебя отрез?
— Старый запас, — ответил Иоахим. — Уже много лет у нас лежит.
Он пытался говорить равнодушным тоном, но никак не мог справиться с дрожью в голосе, В нем вдруг вспыхнула нелепая надежда, что полицейский его отпустит. Но тут вмешался Витшток.
— Да ведь ты его украл! — крикнул он. — Ты из той банды, которая ограбила мою мастерскую. — Он вытащил из кармана бумажку, лежавшую раньше в отрезе. — Вот квитанция. Здесь указана моя фамилия.
Иоахим невольно отступил, испугавшись, что портной его поколотит.
— Теперь все выяснится, — сказал полицейский.
Но портного не так-то просто было успокоить.
— Да я из него котлету сделаю! — кричал он. — Не хватает еще трех отрезов. Где они? — напустился он на Радлова.
Иоахим только пожал плечами. Он, конечно, отлично знал, у кого они, но ничего не ответил. «Пусть изобьет меня, — думал он, — я это заслужил. Но каков Мук, гад эдакий. Теперь меня подозревают в воровстве, а это он стащил отрезы у Витштока».
— Ну, ладно, — сказал полицейский, — мы их вам разыщем. А теперь надо упрятать виновника. Наконец-то удалось его схватить.
Иоахиму пришлось выложить на стол все, что было у него в карманах. Потом полицейский обыскал его, проверяя, нет ли при нем оружия. И, наконец, щелкнули наручники. Проходя через двор, Иоахим спросил: