Чиренков внимательно следил за ее действиями. Когда открылось фото последней девушки, Лена посмотрела в глаза преступнику.
- Вы помните этих женщин?
- Они проститутки.
- Они женщины.
- Они словно чума. Несут смерть и порок в наше общество. Я очищал их души от грязи. Пытался излечить их.
- Прекратите Черенков, вы издевались над ними, самым извращенным способом. Вам не было их жаль?
Чиренков смекнул куда клонит девушка и попросил закурить.
Выпустив кольца сизого дыма, он вальяжно развалился и закинул ногу на ногу.
- Им это нравилось. Они разозлились только потому – что мне не чем было им заплатить. Деньги. Все упирается в деньги. Весь наш мир стоит на капиталистических китах, а мы рабы этой системы. Вы, я, он, эти. – Чиренков кивнул на снимки.
Лена положила руку на стол, и словно непроизвольно, начала постукивать ноготками о поверхность. Несколько секунд все молчали, не выдержал Чиренков.
- Вы не могли бы прекратить. – почти сквозь зубы процедил он.
- Вас это нервирует? – спокойно поинтересовалась Лена.
- Немного.
- Скольких женщин вы изнасиловали? Ведь на снимках только малая часть.
Чиренков подался вперед, и сплюнул. Власов рявкнул на него, и невольно заработал недовольный взгляд Лены. Следователь прокашлялся и притих.
- Я уже понес наказание за свои грехи. – нервно сказал Чиренков.
- Но вы же понимаете, что заслуживали иного наказания?
- А вот это уже не вам решать.
- Не мне. Вы правы. Но разве это не придало вам уверенности в своей безнаказанности. Вы зверски изнасиловали более двадцати женщин, и так легко отделались. Разве это не показало вам вашу власть и безнаказанность? Вы сейчас не чувствуете свою силу? Свое превосходство?
- Нет.
- Хорошо. Тогда я вам скажу свои выводы о вашей личности.
- Я сам прекрасно знаю все о своей личности.
- Но я настаиваю, чтобы вы выслушали меня.
Чиринков передернул плечами.
- Валяйте.
- Вы ведь весьма образованный и воспитанный мужчина, значит выросли в благополучной семье. Ваша речь поставлена правильно, интонация спокойна, ваша мать вероятно была педагогом.
- Учительницей по музыке. – уточнил Чиринков.
Лена кивнула в знак благодарности за подсказку.
- Но в детстве вы были невзрачным и тихим ребенком, и не вписывались в общую массу коллектива. Вы учились хорошо, и из- за этого вероятно были изгоем.
Чиринков вызывающе хмыкнул.
Власов внимательно посмотрел на девушку.
- Девушки у вас никогда не было. – продолжила Лена. - Вы стеснялись женщин. Вероятно ваша мать была слишком властной и деспотичной, но никогда вас не била. Вам не хватало женского внимания, но чувствуя свою неуверенность, вы все же боялись к ним подходить. Остановите меня если я вдруг начну уходить в сторону.
Чиринков кивнул.
- Впервые вы совершили это, когда вам было около двадцати лет. После долгих занятий онанизмом, вы решили попробовать свои силы с живой женщиной, и выбрали для этого одну из представительниц древней профессии. Вы нашли ее на дороге?
- На улице. Ей было пятнадцать. Она была наркоманкой. – признался Чиренков, и в голосе его больше не было резкости.
- Вероятно вы рассказали ей о своей неопытности…
- И она начала громко ржать. Я долго терпел. Просил ее остановиться. Но она продолжала и продолжала. Ее смех до сих пор стоит у меня в ушах.
- И тогда вы начали ее душить.
Чиринков поник и кивнул.
- И испытали небывалое возбуждение, понимая что девушка находится в вашей власти. Но вы не хотели убивать ее. Вы только хотели доказать ей что вполне состоятельны как мужчина.
- Да. А потом я выбросил ее на дороге, и бросил ей вдогонку пять рублей. Эта была первая и последняя шлюха, которой я заплатил.
- Но вы делали это не из ненависти… не из мести, а только потому-что их страх возбуждал вас. Вы питались их ужасом. Получали наслаждение от их страданий. Вы были счастливы в те минуты. Но… вы не хотели их смерти… Вы же не убийца. И так же как вы не могли убить своих женщин, вы не смогли убить мальчика…
Слова Лены прозвучали спокойно, как приговор, как известный факт и эти слова повергли Чиренкова в дикий ужас. Он гневно сверкая глазами вскочил, отбросив в сторону стул и нависнув над девушкой закричал:
- Я не трогал мальчишку!
- Сидеть! – в тот же момент Власов рванул к подозреваемому и схватив его за горло откинул от Лены.
Но все происходящее, на удивление не повергло девушку в шок, она совершенно спокойно поднялась, подалась корпусом вперед и облокотилась ладонями на стол.
- Не трогали… я верю. Но я хочу знать, где вы спрятали тело вашей матери? – спросила она.
Власов удивленно обернулся. А Чиринков обреченно обхватил голову руками затрясся, и шокировал следователя жутким признанием.
- Залил в цементе нашего садового дома.
Это была победа, пусть она не нашла мучителя ребенка, но она подтвердила свою догадку. Лена опустилась на стул, достала чистый листок, ручку и серьезно произнесла:
- Пишите.
После признания, разговор с Чиренковым проходил более естественно.
Он рассказал, что оказался в доме случайно. Зашел в подвал погреться и заснул. Разбудили его шаги и странные звуки. Он знал, что в том доме частенько работали торгаши с рынка, они потрошили там бездомных собак и продавали как свежее мясо.
Он услышал, как кто-то спускался по лестнице. Мужчина, шаги были уверенными и тяжелыми. Тогда Черинеов и решил осмотреть дом. В одной из комнат он нашел свечи, немного еды и выпивку, и решил провести ночь в тепле. Мальчика он не то чтобы не видел, а даже не смотрел. Даже в самом страшном сне он не представлял, что рядом обреченно умирает ребенок.
После рассказа о злосчастной ночи, Чиренков написал признание в убийстве матери, подробно описал причину и место. Когда его увели, Власов театрально хлопнул три раза в ладоши.
- Я поражен. – восхищенно воскликнул он, поймав удивленный взгляд девушки.
Лена склонила голову в благодарственном поклоне.
- Как вы догадались? Про мать?
- Это вы догадываетесь и предполагаете. Я читаю по эмоциям, он говорил о матери сухо, и с сожалением. И не отреагировал на мое «была». Это было его первое непредумышленное убийство.
- Почему вы считаете, что оно было не предумышленным.
- Вы же сами сказали - он не продолжил убивать. Он остановился. Он раскаивался и сожалел.
- Поразительно. Но как? – развел руками Власов.
Лена загадочно улыбнулась.
- Мой отец был известным специалистом в области судебной психологии, он работал по самым громким делам серийных убийц, написал немало трудов по теме психологии убийцы. С детства он учил меня читать по лицам и поведению состояние души человека, в то время как обычные дети читали сказки. Это моя жизнь, я по другому не умею.
- Почему был?
- Может быть вы слышали, в 2007 году, один психопат нанес ему два ножевых ранения, на пороге нашего дома в Германии. Одно из них оказалось смертельным. Отец прожил еще сутки, и умер. На суде Борн смеялся и повторял: «Кто он такой чтобы читать наши души!» Его признали виновным и осудили на десять лет. Мне кажется он просто хотел славы. Сейчас сидит и пишет книги.
- Профессор Нильсон фон Гильденштен. – вспомнил Власов. – Прости, что напомнил.
Лена кивнула, и печально улыбнулась.
- Это жизнь. Я уже смирилась. Он был великим человеком, но к сожалению не мог предугадать все.
Власов попытался перевести тему.
- А что ты можешь рассказать обо мне.
- Я думаю не стоит нам с вами играть в эти игры. Вам может не понравится…
- А я рискну.
Власов сел на край стола и крестом сложил руки на груди.