«Людишки», — подумал фейри, взглядом останавливая летящий в их с жандармами сторону камень. Кордон усыпало синими цветами с «той стороны», а Эш встретился с полисменами взглядом, поднял брови и радостно улыбнулся.
— Ски-дыщ!
Под его слова, как по приказу взорвался ещё один сарай, и полицейских снова засыпало цветами. Эш поймал один, перекинул трость в другую руку и, не обращая внимания на замерших жандармов, отправился дальше — к чёрным плащам Тайной полиции.
Его наконец-то заметили.
— Герцог! — откуда-то из дыма, пепла и мешанины жандармов с полицейскими-тайниками вынырнул тощий и высокий, как жердь, граф Цевет. Как обычно угрюмый, а сейчас ещё и чумазый да в тлеющем пальто. Эш фыркнул, сдерживая смех, но главе Тайной полиции было не до того. — Герцог, что, мать вашу, происходит?!
Над ними по широкой дуге пролетело нечто визжащее и горящее, отдалённо напоминающее кошку. Приземлилось прямо за кордоном жандармов — сразу на все четыре лапы, вильнуло, покатилось по каменной мостовой, умудрилось потухнуть и целеустремлённо припустило прочь с сумасшедшей улицы.
- Да мне-то откуда знать, — проследив за ним взглядом, отозвался Эш. — Я только что приехал.
Граф безумно сверкнул глазами и схватил Эша за грудки. Фейри опешил.
— Сделайте же что-нибудь, вы же маг! — рявкнул ему в лицо Цевет.
— Сейчас сделаю, — пообещал Эш. — Вы мышей предпочитаете или зайцев?
— Что?..
Но Эш уже щёлкнул пальцами. На мостовую, перекувыркнувшись в воздухе, приземлился заяц, белый и злющий-злющий.
— Йя-я-я-я! — завизжал он (Эш даже не догадывался, что зайцы так умеют) и кинулся на придворного мага.
К своему стыду Эш отшатнулся — нападающего зайца он тоже видел впервые. Но быстро взял себя в руки, поймал графа за длинные пушистые уши и сунул в руки замершему рядом секретарю.
— Сторожи. Он через полчаса расколдуется.
Секретарь ошалело кивнул.
Эш вставил синий цветок в петлицу, перекинул трость обратно в правую руку и громко поинтересовался:
— А что происходит?
Пришлось подождать, пока ошалевшие людишки отомрут и всё-таки расскажут придворному магу, в чём тут сыр-бор. Да, Эш чувствовал, что огонь волшебный. Ну и что?
«Как они себе это представляли? — думал фейри, слушая сбивчивые объяснения полицейских из Тайной. — Что я, как приеду, ринусь сразу в пекло их всех спасать? Ну вот ещё»
— А вы можете… ну… колдануть? — робко попросил его секретарь с обезумевшим зайцев в руках, закончив историю про пожар. — Ну, хоть бы дождик, а?
— Да, развести руками… И того, — добавил кто-то из жандармов.
— Ага, как с цветами.
— И сына моего спасти!
— И Джона. Джо-о-он!
— И мой шёлк!
— Ваша Светлость, ну что вам стоит?
— И…
— Молчать! — рявкнул Эш. Щурясь, он посмотрел на танцующее перед ними пламя. Огонь в ответ радостно взревел. — То есть, кто это зажёг, вы не знаете?
— Ну…
«Мы думали, вы нам скажете», — светилось в глазах жандармов и полицейских из Тайного отдела.
— Ясно, — вздохнул Эш. — Отойдите.
К чести людей, кто-то из жандармов попробовал его остановить.
— Милорд, может, всё-таки заклинанием? Вы же сгорите…
И даже заяц в руках секретаря повис как-то обречённо.
— Не дождётесь, — фыркнул Эш. И, помахивая тростью, спокойно вошёл в пламя.
И сразу стало хорошо, так, как давно не было. Чужой магией с Эша слизнуло человеческую личину — а, какая разница, никто его не увидит. Люди давно отчаялись потушить этот пожар: вода его не брала, а ничего другого у них не было.
Под ногами хрустел пепел, в ушах ласково ревело пламя. Эш выстукивал тростью гимн империи, улыбался, дышал полной грудью и чувствовал нежные поцелуи духов. Зов огня вёл его в самое сердце пожара, и треск пламени был для Эша лучшей музыкой на свете.
«Вот бы что-нибудь поджигать хотя бы раз в неделю», — мечтательно подумал герцог. Потом представил, как вытянется лицо у его ненаглядной жёнушки, и не сдержал усмешки. Фрида, когда ей казалось, что Эш поступает неправильно, и отговорить его труднее, чем обрушить небо на землю, могла быть той ещё стервой.
Эш снова мечтательно улыбнулся. Потом, отмахнувшись от отвлекающих мыслей, сосредоточился и закричал:
— Э-э-эй! Я знаю, ты тут! Отзовись! Не трону!
Пару мгновений отвечало ему только пламя, но потом откуда-то из зарева пожара раздался оглушительный рык. И огонь жарко дохнул Эшу в лицо.
Фейри только улыбнулся. Протянул руку, погладил язычки пламени.
— Прелесть ты моя.
Фрида так чесала вихры замковым привидениям. Эш снова отвлёкся, вспомнил, как жена недавно, даром что леди, носилась по всему Виндзор-холлу с гребнем в руках, отдуваясь и крича: «Иди ко мне! Дай я тебя причешу!» А обомлевшее привидение-лакей улепётывал от неё со всех ног сквозь стены и тупики. Ведьму-полукровку в лице герцогини это не остановило, и уже к вечеру лакей ходил причёсанный. У Фриды с течением беременности появлялись странные фантазии…