Из всех пассажиров не прошли контроль только мы и еще один японец. Подходит другой полицейский, я повторяю ему заученные объяснения, он отправляется кому-то звонить, возвращается, и вот наконец:
- Проходите, все в порядке.
Когда самолет на Париж взлетает, я оседаю в кресле без сил, как ватная кукла. О том, что будет на обратном пути, лучше даже не думать.
В Париже все складывается очень просто. Нас ждет представитель посольства, он представляет нам француженок, которые организовали нашу поездку: Мари-Франсуазу из журнала "Еlle", Шекебу, возглавляющую ассоциацию "Свободный Афганистан", - она будет нашим гидом и переводчиком, и Мериам, ее помощницу.
Мама знает три слова по-французски, она здоровается, а я, к стыду своему, не умею даже поприветствовать наших хозяев на их языке. Шекеба объясняет, что по соображениям безопасности они не пригласили в аэропорт ни журналистов, ни фотографов; повсюду во Франции мы будем выступать под вымышленными именами. Отныне мое имя - Латифа, именно так я подпишу мое свидетельство.
Первое впечатление от Парижа - огромные здания, такие высокие дома я видела только в кино. А еще Эйфелева башня... Я думала, нет - знала, что Париж будет прекрасен, великолепен, и он не обманул моих ожиданий.
Мы попадаем в бешеный водоворот событий, одна декорация сменяет другую: гостиница, съемка в телестудии... Мое лицо на экране смикшируют так, чтобы никто не мог меня узнать. Вначале я говорю тихо и робко, а Шекеба переводит.
На следующий день мы поездом отправляемся в Страсбург, чтобы выступить в Европейском парламенте. Теперь мы - мама, Диба и я - послы нашей несчастной страны.
Шекеба рассказывает о визите командующего Массуда в Париж. На встрече с министром иностранных дел Франции он просил о гуманитарной помощи, но прямо ему ничего не обещали, то есть он получил чисто символическую поддержку. В Страсбурге Массуда приняла Председатель Европейского парламента Николь Фонтен. Он не просил помогать Афганистану оружием или солдатами, но пытался объяснить, что сопротивлению необходима поддержка Франции в его борьбе с талибами, чтобы заставить их начать мирные переговоры о политическом урегулировании в стране. Госпожа Фонтен заявила, что рассматривает командующего как главного партнера в мирном процессе.
После Страсбурга Массуд посетил Брюссель, где встретился с Хавьером Соланой, представителем Европейского союза по иностранным делам.
По словам Шекебы, командующий не добился в Европе надежной поддержки, правда, газета "Курье интернасьональ" опубликовала его воззвание, где он заявил о первостепенной важности проблемы демаркации границы между Афганистаном и Пакистаном. Наш сосед стремится главенствовать в регионе, сделать нашу страну своим "сателлитом", получив таким образом прямой доступ в Центральную Азию. Шекеба пересказывает мне несколько самых важных высказываний командующего Массуда:
"Талибы уничтожили тысячи людей только за их этническую или религиозную принадлежность. Речь идет о настоящей этнической чистке... Можно утверждать, что Афганистан переживает подлинную трагедию... Пакистанцы и талибы создали на территории страны гнездо терроризма, представляющее собой угрозу для всех приграничных стран... Я надеялся, что после нашей победы над коммунизмом мир будет нам благодарен, поможет залечить раны. К несчастью, Пакистан нанес нашей стране удар в спину, Вашингтон доверился Исламабаду, а Европа осталась безразличной. Чтобы положить конец этой трагедии, международное сообщество может, с одной стороны, увеличить гуманитарную помощь афганскому народу и, с другой, усилить давление на Пакистан, чтобы прекратить его вмешательство в дела Афганистана".
Мужчины говорят о политике, мы же, мама, Диба и я, можем рассказывать людям только о положении афганских женщин, угнетенных, униженных, лишенных всех прав: нам запрещено работать, учиться, появляться на улицах, быть вдовами и просить милостыню в нашей стране, где людей двадцать лет уничтожали на войне, калечили, изгоняли, где нет даже оружия для борьбы с талибами.
Может так случиться, что однажды афганские женщины переживут окончательное падение своей гордой древней Родины. Нас принудят стать матерями талибов. Я должна, мы все трое должны сражаться и заявить открыто, что никому не позволим отнять у нас наше достоинство, мы обязаны принести из Франции домой ту самую свободу, которой я не знала все двадцать лет моей жизни. Мы - гордый народ, у нас богатейшая история, и мы должны вернуть в Афганистан свободу.
Шекеба и наша маленькая компания женщин в чадре встретились с очень важными людьми: Николь Фонтен, Раймоном Форни из Национального собрания, Кристианом Понеле из Сената и министром по делам сотрудничества господином Жосленом.
Мы с родителями и Диба приехали во Францию 2 мая 2001 года и должны были вернуться в Афганистан через десять дней, но "турне послов" продлилось дольше запланированного, и нам пришлось продлевать визы.
В конце мая я чувствую себя разочарованной. Если бы не встречи с журналистками из "Еllе", не их слезы, поддержка и любовь, я посчитала бы, что наша миссия провалилась. У меня такое чувство, что ничего не изменится. Папа - он такой оптимист - не устает повторять: какое это везение, что нам удалось увидеть Францию и встретиться со всеми этими людьми, ведь слово человека никогда не бывает гласом вопиющего в пустыне. И что однажды нас обязательно услышат.
Вы старались не понапрасну, ты должна в это верить. Женщины слушают других женщин. Ваше свидетельство поможет им понять, что хотят сделать с вами талибы. Женщина - не пустое место. Если талиб говорит женщине, что она - ничто, а он - все, значит, он - невежественное создание. Мужчина рождается от женщины, весь мир рожден ею. Всегда помни афганскую пословицу: "Если жемчужина говорит устрице, что она - ничто, что это она все создала, значит, и рыба может приказать небу посылать на землю дождь!"
* * *
В последний день мая мы получаем в посольстве факс от Дауда, который он послал нам из Пакистана. Брат сообщил, что талибы объявили фетву* против всех женщин, разоблачающих режим. Когда Дауд вернулся в Кабул, ему рассказали, что талибы полностью разорили нашу квартиру. Он не рискнул пойти и проверить, тем более что соседи предупредили: в наш дом вселились талибы.