Дьявольски красивому мужчине. Ухватившись за столбик кровати, Элиза нашла в себе силы подняться.
– Расстелите для нас постель, мадмуазель Элиза, – услышала она просьбу.
Элиза вцепилась в резной столбик, чтобы не упасть.
– Что вы сказали, мсье Джек? – переспросила она, наивно надеясь, что неверно поняла слова мужчины.
– Видите ли, мадмуазель, кровать одна. А поскольку спать на полу я не собираюсь, я полагаю, что и вы будете столь же благоразумной и воспользуетесь моим гостеприимством.
– Если ваше гостеприимство подразумевает насилие, то я всё же предпочту спать на полу, – смогла выговорить Элиза.
– Насилие? – с лёгкой усмешкой переспросил он. – Поверьте, мадмуазель, мне оно не понадобится.
Элиза вспыхнула от нескромного намёка. Может ли быть, что она неверно толкует его слова? Едва осознавая свои действия и причины, заставлявшие её подчиняться, Элиза аккуратно свернула покрывало к изножью, взбила лёгкие подушки, откинула край одеяла. Услышав снова плеск воды, Элиза замерла и заставила себя не оборачиваться.
Страх и волнение сражались в её душе, обдавая то холодом, то жаром всё её тело. Затаив дыхание, она ждала действий Джека и едва не вскрикнула, когда он прошёл так близко, но мимо неё. Осторожно посмотрев в его сторону, Элиза заметила, что мужчина соизволил натянуть бриджи, щадя её скромность.
Джек налил вина в два бокала и протянул один Элизе.
– Выпей и успокойся, – просто сказал он. – Я ведь обещал, что рядом со мной тебе ничто не угрожает, – напомнил он девушке.
– Благодарю, но я не хочу, – отказалась она от вина.
Джек пристально вгляделся в её лицо и усмехнулся.
– Ты не умеешь лгать. Только не мне, Элиза. Пей. Тебе это нужно. Поверь мне.
– Чтобы вам было проще соблазнить опьяневшую от вина беззащитную девушку или преодолеть её сопротивление? – спросила Элиза, выдавая свои тревоги.
– Это весьма соблазнительно, но и в мыслях этого не было, мадмуазель Элиза, – возразил девушке Джек с дьявольски соблазнительной улыбкой, которая заставила девушку усомниться в его словах.
Элизе стало стыдно за свои подозрения, но возвращавшийся страх был сильнее. Сердце девушки забилось сильнее. Джек был так близко, смотрел на неё так пристально и откровенно, что опьянял одним лишь своим присутствием, взглядом своих тёмных глаз. Элиза окунулась в их манящую глубину и утонула в этом бездонном, колдовском омуте. Оцепеневшая, она не могла ни двинуться с места, ни сказать хоть слово.
Мгновения становились мучительными.
– Выпей и искупайся, пока вода совсем не остыла, – снова предложил он, протягивая бокал.
Элиза сомневалась. От Джека еле уловимо пахло дорогим фиалковым мылом, и если он и был пьян, то только от выпитого при ней вина. Элиза едва могла удержаться от искушения ощутить на своей коже тот же фиалковый запах мыла.
Едва осознавая свои действия, она взяла бокал с вином. Прохладное вино показалось Элизе слегка крепким, но она выпила его до последней капли. Джек снова улыбнулся и принял опустевший бокал. Элиза отступила за ширму и стянула с плеч рукава платья.
– Вы позволите вам помочь? – не удержался, чтобы не спросить Джек.
Элиза пошатнулась и ухватилась за край ванны.
– Нет! – выкрикнула она в ужасе.
Вино растеклось теплом по телу, и Элиза начинала бояться, что оно вскружит ей голову. Но Джек оказался позади неё, обхватил одной рукой.
– И всё же я попробую вам помочь, – заявил он, другой рукой развязывая и ослабляя шнуровку её корсета, – Элиза, – шепнул он ей на ухо и к удивлению и огромной радости девушки оставил её одну.
Элиза подглядела в щёлку между створками ширмы и стала торопливо расстёгивать крючки корсета. Джек стоял у камина, задумчиво и неторопливо пил вино.
Элиза стянула сорочку и быстро залезла в воду. Вода была ещё тёплой, но не настолько, чтобы долго нежиться. Элиза торопливо намыливала себя и окуналась в воду.
Джек снова напугал её, подойдя ближе.
– Я подумал, что вам понадобится вот это.
Элиза узнала свою ночную рубашку, которую Джек держал за бретельки. Всю другую её одежду Джек незаметно для девушки уже забрал и кинул на кресло.
Элиза ахнула от своей оплошности. Прикрывая обнажённую грудь, девушка потянулась за сорочкой, но Джек отступил назад.
Элиза прикусила губу, выбирая между стыдом и гордостью. И выбрать не могла.
– Поднимайтесь и одевайтесь, – сказал Джек, но в его голосе явно слышались властные ноты. – Я не буду смотреть, – пообещал он.