— В таком случае нам необходимо быть очень осторожными, — сухо произнесла Натали. — С вашей репутацией…
В этот момент ей пришла в голову другая мысль: а что, если этот мужчина захочет от нее большего, чем просто дружеские отношения?
— А что вы знаете о моей репутации, мисс Хейслет? — спросил Джонатан, придвигаясь ближе. Натали сделала шаг назад и взялась рукой за поручни, чтобы не упасть.
— Я знаю, вы обожаете женщин, и они в основном отвечают вам тем же. Я знаю, что вы меняете любовниц как перчатки. Я знаю, вы считаете, что не существует ни одной дамы, которая могла бы устоять перед вами. — Она хитро улыбнулась. — Но я — исключение и останусь таковым до конца нашего путешествия. Еще я знаю, что вы торгуете предметами искусства, что бы это ни значило, и поэтому вы богатый человек, который зарабатывает деньги честным путем. И это хорошо. Я знаю, что вы тратите свое богатство на женщин, которых… приглашаете в гости. Я знаю, что ваши родители очень уважаемые люди и они любят вас и прощают все ваши выходки.
Джонатан от удивления заморгал глазами. Оказывается, эта девушка неплохо осведомлена о его частной жизни, пристрастиях и недостатках.
— Похоже, ты наводила обо мне справки, — сказал Джонатан, слегка усмехнувшись.
Натали посмотрела куда-то за горизонт, словно что-то неожиданно заинтересовало ее там.
— Не намеренно, поверьте мне. Просто в светских разговорах иногда заходила речь о вас, как и о других неженатых джентльменах. Таких разговоров, разумеется, невозможно избежать.
— Разумеется, — согласился Джонатан.
— К тому же жена вашего брата — моя близкая подруга, — добавила Натали. — Она всегда мне рассказывает о последних новостях.
Звучит не слишком убедительно, и они оба знали об этом.
— Ах… — только и ответил Джонатан.
Прошло несколько секунд, они продолжали молчать. Затем, с ощущением того, что пришло время пересечь линию, которую он собирался перейти уже давно, Джонатан взял Натали за подбородок и, повернув к себе, посмотрел в ее огромные глаза — в них мелькнул легкий испуг.
— Но есть всего лишь одна маленькая неточность, которую я хотел бы поправить.
— Неточность? Какого рода? — растерянно захлопала пушистыми ресницами Натали.
— Касающаяся сопротивления.
Девушка наморщила лоб, пытаясь вспомнить, что она точно сказала.
— Что ни одна женщина не может устоять перед вами. Я думаю, вряд ли…
— Ты не можешь сопротивляться мне, Натали, дорогая…
И Джонатан стал целовать ее, не дав времени опомниться и убежать. Сначала нежно, лишь едва касаясь ее губ, его рука медленно скользила по ее щеке. Волны тихо плескались за бортом корабля. Джонатан вдруг почувствовал, как в нем просыпается желание.
От неожиданности Натали не сразу сообразила, что происходит. Они разговаривали как старые приятели, поддразнивали друг друга, шутили, и вдруг Джонатан стал целовать ее.
Придя в себя, Натали попыталась отодвинуться от Джонатана, но он взял ее за талию, подтянул к себе и крепко обнял. Первое, о чем подумала Натали, когда к ней вернулась способность мыслить, так это о том, что сейчас Джонатан целовал ее совсем по-другому, не так, как в его городском доме несколько дней назад, когда он лишь слегка коснулся своими губами ее щеки. Нет, сейчас она вдруг почувствовала, как в нем проснулось желание. В ее памяти вдруг возникла их первая встреча, произошедшая пять лет назад, она снова вспомнила, что тогда ощутила физически и эмоционально. Какую почувствовала страсть.
Дрожащей рукой Натали попыталась оттолкнуть Джонатана и освободиться из его объятий, потому что знала, что не устоит перед его напором. И оказалась права. Она уже не могла ни о чем думать, когда он прижимал ее к себе, одной рукой водил по щеке, другой нежно гладил по спине. Их губы слились в страстном поцелуе.
Теперь уже Натали сама прижалась к Джонатану. Ее пальцы скользнули по его спине. Она ощутила под своими ладонями горячее тело под прохладной материей, крепкие мышцы. Закрыв глаза, Натали слегка приоткрыла губы, уступая настойчивому желанию мужчины. Она тяжело дышала, ее сердце бешено колотилось, кровь пульсировала в венах, отдаваясь эхом в ушах. Ей хотелось большего. Натали обхватила Джонатана за шею, ее пальцы стали гладить его шелковистые волосы.
Внутри Джонатана стало разгораться настоящее пламя, когда он почувствовал, каким податливым и мягким стало тело Натали. Он ожидал, что она рассердится и, возможно, даже ударит его, как поступила бы на ее месте любая леди соответствующего воспитания. Но ему следовало бы догадаться, что она сделает по-другому. Желание заставляло Натали и Джонатана забыть обо всем. Ничего не существовало, кроме их тел, губ, рук. Они хотели друг друга с того самого момента, когда впервые встретились на балу несколько лет назад.
Но не страсть пугала молодого человека, а осознание того, что он странным образом привязался к этой девушке, чего никогда с ним не случалось в жизни раньше. Ему необходимо было постоянно видеть ее улыбку и глаза, ощущать запах мыла, и цветов, и женщины. И этот с первого взгляда невинный поцелуй на борту под сияющими звездами, в мягком лунном свете говорил ему, что начинается что-то такое, в чем он боялся признаться даже себе самому. Джонатан надеялся, что этот поцелуй положит конец его желанию, но этого не случилось; он понял, что попал в беду.
Он провел языком по ее приоткрытым губам, пальцы его правой руки осторожно сжимали шею Натали, левой рукой он гладил ее по спине. Она тихо застонала, и Джонатан, чувствуя, как нарастает его желание, обнял ее еще сильнее, но в тот же момент понял, что необходимо остановиться, иначе он может зайти слишком далеко. Палуба корабля была не самым подходящим местом для этого, к тому же он видел, что Натали сама не в состоянии прекратить его целовать.
Тяжело дыша, стараясь не поддаваться захлестнувшим его эмоциям, Джонатан сделал то, что раньше никогда не пришло бы ему в голову, — первым убрал руки и выпустил девушку из своих объятий.
— Натали… — прошептал он, почти касаясь губами ее губ и дотрагиваясь пальцами до щеки.
Она не сразу услышала его, не сразу звук его голоса проник в ее сознание.
— Натали, — повторил Джонатан, отстраняясь. Нежно поцеловав Натали в лоб, он взял ее за подбородок и, глядя в глаза, несколько раз глубоко вздохнул, стараясь успокоиться.
Он молча ждал, когда девушка справится со своим волнением, ее дыхание станет спокойнее и она сможет контролировать свои чувства. Натали была явно смущена, но Джонатан хорошо знал, что нужно сказать, как объяснить свои действия, чтобы она не почувствовала себя отвергнутой.
Вдруг девушка задрожала. Она опустила руки и немного отстранилась от молодого человека.
— Натали…
— Перестаньте меня так называть, — прошептала девушка.
Он нахмурился. Но как? Что она имеет в виду?
Постепенно она пришла в себя и, наклонив голову, ожидала его дальнейших слов или действий. Лунный свет лежал на ее волосах серебристыми полосками. Даже в темноте Джонатан ощущал напряжение, исходящее от тела Натали. Он не мог понять, сердилась ли она на него за то, что он не удержался и стал ее целовать, или причиной недовольства послужило ее же собственное безудержное желание. Натали глубоко вздохнула.
— Постарайтесь не смущать меня так больше, — проговорила наконец она, с трудом сдерживая гнев.
Что, черт возьми, она имеет в виду? Ее слова поставили Джонатана просто в тупик.
— Смущать тебя?
— Ведь я собираюсь выйти замуж… — объяснила она, словно он был полным дураком.
Наконец он понял, в чем дело. И это его несказанно обрадовало. Значит, она смутилась не потому, что испытала к нему отвращение или была потрясена его действиями.
Он снова коснулся пальцами ее щеки.
— Ничего пока неизвестно, — возразил он ей шепотом. Она подняла голову и сердито сверкнула на него глазами.
— Спокойной ночи, Джонатан.
Натали повернулась и с гордым видом направилась в каюту.