— Только вот, — продолжал он, сверля её своим проницательным взглядом, — ваша влюблённость это всего лишь самообман, Ева. Нельзя любить того, кого ты не знаешь. Это не любовь и даже не влюблённость. Это иллюзия. Таким образом вы просто хотите отвлечь саму себя от неприятной или надоевшей вам реальности.
— Возможно. Но… Как бы там ни было, мои чувства к вам не иллюзия. Вы мне нравитесь, Марк. И не только как писатель или… как мужчина. Меня просто тянет к вам, будто я знала вас всю жизнь. А, может, мы были знакомы в прошлой жизни? Что вы помните о том, что было с вами до вашего рождения?
— Я помню только момент своей смерти, — глядя куда-то вдаль, серьёзно ответил мужчина, — было темно, безлунная ночь, только звёзды горели на небе. Такие яркие, что, казалось, они освещали всё вокруг. А ещё вдали было море…
— И скалы? Крутой обрыв?
— Да. Я упал с этого обрыва. И последнее, о чём я думал перед своей гибелью, была она. Девушка, стоявшая на краю обрыва. Я сделал это из-за неё, Ева.
— Этой девушкой была я, Марк, — она всё же решилась встретиться с ним взглядом, — ибо я тоже помню ту безлунную ночь и то, что произошло тогда. Теперь вы понимаете, что нас с вами связывает? Мы были знакомы в прошлой жизни! И вы… Вы погибли из-за меня.
— Не вините себя в том, о чём вы ничего не знаете. Мы помним лишь какие-то обрывки, фрагменты… Как было на самом деле не помнит никто из нас.
Ева молчала, потрясённая словами любимого. Теперь она больше не сомневалась в своих чувствах. Её любовь к Марку не была ошибкой или иллюзией. Это была судьба. Они должны были встретиться. Так было решено ещё до их появления на свет.
— Я должен идти. Простите, Ева, но я бы хотел перейти к разговору о работе. О прошлом лучше сейчас не думать. Нужно жить настоящим.
— Напишите то, что вы сами захотите мне рассказать, Марк. Мне всё равно, что это будет — фэнтези, любовный роман, приключения, триллер… Таким образом я просто хочу понять вас.
Он молча кивнул, решительно поднявшись со скамейки. Этим он давал понять, что их разговор был окончен.
— Я напишу вам, когда будет готово, — коротко ответил Марк, — всего хорошего, Ева. И постарайтесь всё-таки жить настоящим. Вы ещё сможете осуществить свои мечты…
Льюис ушёл, при этом ни разу оглянувшись на стоявшую позади Еву. А она так и не решилась остановить его. Или сказать что-то на прощание. Нет, они ещё встретятся — в этом молодая женщина была просто уверена.
========== 6 ==========
Последующие несколько дней Ева провела в томительном ожидании, а также попытках хоть немного вспомнить свою прошлую жизнь. Что же произошло в ту безлунную ночь, когда Марк (а точнее тот, кем он был в предыдущем воплощении) упал с обрыва? И почему она чувствовала свою вину в этом несчастье? Неужели она сама толкнула Марка?
Однако сколько ни пыталась Блэйк напрячь память и вспомнить хоть какие-то детали того происшествия на скалах, к желаемым результатам это не приводило. Ни единого воспоминания, ни одной зацепки к тому, что могло бы подсказать ей причины того несчастья. Да и было ли это вообще несчастным случаем? Слёзы в очередной раз хлынули из глаз Евы, а к горлу вновь подступал горький комок предстоящих рыданий. Что так давило на неё при каждом воспоминании о той страшной ночи? Осознание потери дорогого ей человека или же простое чувство вины за случившиеся с ним? Ответов на её вопросы так и не находилось, зато количество самих вопросов росло день ото дня.
А ведь когда-то она каждый день ездила в офис, работала, общалась с людьми… А ещё проводила время в обществе Ричарда, которого, как ей когда-то казалось, она по-настоящему любила. Сейчас же от всего этого становилось тошно и мерзко. И отчего-то всё сильнее укреплялась уверенность в том, что это было вовсе не её место в жизни, не то, ради чего она была рождена. Осознание всего этого ещё сильнее огорчало Еву, доводя до отчаяния.
Прошла ровно неделя после их встречи с Льюисом. Не последней, как искренне надеялась Ева. Ведь теперь она знала причины, которые связывали их с писателем. И эту связь они не могли просто так разорвать, как не могли и забыть о ней, сделав вид, что прошлого не существовало. Сейчас это казалось ей практически нереальным. Однако, вопреки всем её ожиданиям, Марк так ни разу и не написал ей, а что самое ужасное — он перестал появляться на сайте, похоже, окончательно распрощавшись со своими поклонницами и творчеством в сети. Вот только чем он сейчас занимался? Воображение Блэйк казалось безграничным, рисуя перед её глазами самые разные картины насчёт жизни её возлюбленного. Порой она видела его одиночкой, сидевшим в какой-то запущенной, с грудой смятых бумаг на полу, квартирке, но при этом поглощённого лишь собственными мирами и фантазиями. С покрасневшими от бессонницы глазами, дрожащими руками и неизменной чашкой кофе на столе… Но именно таким она и представляла его, настоящего Марка Льюиса! Однако на этом фантазия молодой женщины не останавливалась, и уже спустя пару минут она видела Марка в уютном, обставленном красивой дорогой мебелью пентхаусе, в обществе миловидной блондинки, державшей на руках веснушчатого сероглазого карапуза. Это была семья Марка. Его жена и их сын, ради которых он терпел капризы Евы, желая заработать денег, а потом потратить их на любимых и дорогих ему людей. Позже пентхаус сменялся тесноватой, заставленной всяким старьём, комнатой, а миловидная блондинка становилась недовольной жизнью мулаткой на последних месяцах беременности, заставляющей мужа работать, а не тратить время на бесполезное по её мнению творчество.
Ева отчаянно тряхнула головой, желая таким образом прогнать навязчивые образы. Хватит думать о том, чего ей всё равно никогда не узнать. Марк чётко и ясно дал ей понять, что никого не пускает в своё личное пространство, а стать для него избранной Ева уже не надеялась. Она просто хотела общаться с ним, видеть его, читать его новые работы. Этого, как теперь казалось миссис Блэйк, было бы для неё вполне достаточно. И хотя она по-прежнему понимала, что её чувства к Марку были вовсе не дружеской симпатией или обычным интересом к творческой личности, свою влюблённость в Льюиса она решила оставить лишь для самой себя. Ева больше не боялась безответной любви, и её совсем не пугало одиночество. Порой ей казалось, что её любви хватит на двоих, вот только предлагать эту любовь Марку она больше не хотела. Напротив, Блэйк желала, чтобы тот постепенно забыл об истинных причинах её желания общаться с ним, воспринимая её просто как хорошую знакомую, а также поклонницу его таланта.
Наскоро причесав растрёпанные волосы, а также переодевшись в свежую одежду, Ева всё же решилась выйти из спальни. В гостиной было тихо, а сидевшая на диване Джина что-то внимательно читала в своём планшете, не сразу заметив появившуюся перед ней дочь.
— Ева? — поспешно отбросив в сторону гаджет, миссис Сандерс попыталась улыбнуться, — Хочешь позавтракать? Я недавно пожарила твои любимые блинчики… Помнишь, как в детстве? Ты обожала мои блинчики…
— Конечно, — неожиданно для самой себя, Ева начала улыбаться, — с черничным джемом…
— Я купила его. Знала, что ты захочешь. Ну пойдём! Тебе необходимо позавтракать. Но для начала выпей хотя бы чашку травяного чая. Тебе это необходимо, Ева.
Та лишь кивнула, отчего-то не испытывая желания спорить с матерью. В данный момент Ева чувствовала себя разбитой, а её моральные силы были на исходе. Хотелось просто покоя, тепла и уюта. Как в детстве, когда мать также пекла ей любимые блинчики…
Аромат выпечки и чая со вкусом мяты и мелиссы позволили Еве окончательно расслабиться, ведь впервые за последнее время Блэйк получала удовольствие от приёма пищи. Блинчики были тонкие, золотисто-румяные, с привкусом корицы, и они буквально таяли во рту, заставляя её наслаждаться каждой минутой этого завтрака. Неожиданно Ева перевела взгляд на сидевшую напротив неё Джину, которая изо всех сил пыталась улыбаться, наблюдая за дочерью. Однако в её выразительных, ярко-зелёных глазах Ева по-прежнему уловила грусть.