"Рэнди? Не-а. Я слышала, что он внезапно уехал из города, даже не позвонил. Слава Богу."
"Хорошо." Он кивает и проводит пальцем по тыльной стороне моей руки. "Есть еще что-нибудь новое?"
"Кроме того, что происходит куча странных вещей? Нет."
"Каких странных вещей?"
"Ну, можно начать с того, что я пошла на свидание с мужчиной, имени которого я не знаю". Я ухмыляюсь.
"Так это свидание?"
"Это ты мне скажи".
"Может, и так". Он берет мою руку, поворачивает ее ладонью вверх и продолжает выводить узоры на моей коже. "Я не часто хожу на свидания, поэтому я не совсем уверен, как это классифицировать".
Я вскидываю бровь. "Ты не ходишь на свидания?"
"Нет. На самом деле, я не думаю, что когда-либо был на свидании. Может быть, в старших классах".
Я смеюсь. "Ты меня обманываешь, да?"
Он лжет. Должен. Когда мужчина выглядит так, как он, должно быть, тонна женщин выстраивается в очередь, чтобы броситься в его объятия. Он смотрит вниз на мою руку, которая выскользнула из его руки, пока я хихикала, и обхватывает пальцами мое запястье. Притянув ее ближе, он продолжает выводить линии кончиком пальца. Линия любви, линия жизни, я никогда не уверена, какая из них какая.
"Что еще за странные вещи?" — спрашивает он.
Я моргаю и качаю головой. Его прикосновения очень легкие, но они все равно вызывают мурашки на моей коже. И не только на руках. И я определенно не собираюсь убирать руку.
"Ну, есть еще инцидент с цветами. Я до сих пор не знаю, кто их прислал".
"Да, я помню, ты упоминала об этом. Что ты сделала со всеми цветами?"
"Попросила ребят из больничной прачечной помочь мне отнести их в больницу Святой Марии. Мы разнесли цветы по палатам пациентов, находящихся на длительном лечении", — говорю я. "Некоторые я оставила себе. Я не должна была этого делать, поскольку не знаю, кто их прислал, но они были слишком красивыми".
Его палец движется вверх по моему предплечью. "Что еще?"
"Мой бывший вломился ко мне на прошлой неделе и пополнил мой холодильник". Я поднимаю на него глаза. "Он говорит, что не делал этого, но я ему не верю".
Дэвид не очень-то склонен к отношениям. Мне кажется очень странным, что он пытается наладить отношения с таким человеком, но я не могу придумать никого другого, кто мог бы это сделать.
"Твой бывший?" — спрашивает он. "Вы долго были вместе?"
"С учетом всех этих периодов " вместе" и "не вместе"…" Я думаю об этом. "Может быть, год".
Палец на моем предплечье замирает на мгновение.
"Год", — говорит он, затем продолжает свои движения. "Это долгое время. Он живет поблизости?"
"Да, но сейчас он в Индии. На йога-ретрите или что-то в этом роде. Наверное, он послал кого-то, чтобы тот разобрался с холодильником за него. Почему ты спрашиваешь?"
"Я слышал, что в Индии хорошо. Он должен подумать о том, чтобы остаться там. Это было бы полезно для его здоровья".
Я прищурила глаза. "Почему? Из-за тропического климата?"
Его пальцы снова переместились на мою ладонь. "Из-за воздуха".
Боже, как мне нравится голос этого человека. Мой взгляд падает на его часы, и я неохотно отдергиваю руку от его ладони. "Мне нужно идти. У меня назначена встреча с ветеринаром для моего кота".
"Я тебя подвезу". Он достает бумажник и оставляет пятьдесят долларов, что является слишком большой суммой, затем встает. "Что не так с котом?"
"Его рвет со вчерашнего вечера. Думаю, он опять съел одну из моих резинок для волос".
Когда мы переходим улицу, с другой стороны к нам устремляется компания подростков, крича и дурачась, как они часто делают. Рука парня в пиджаке ложится мне на бедро, притягивая меня ближе к себе, и он крепко держит меня, пока дети пролетают мимо в шквале машущих рук и шуток. Черт, я просто балдею от парней с защитным бифштексом.
"Это нормально?" — спрашивает он. "Я слышал, что собаки могут есть что угодно, но не коты".
"Я так не думаю. Он проблемный", — говорю я, пока мы идем к его машине. "Но, по крайней мере, он перестал воровать еду у соседки".
"Зачем держать кота, если у него проблемы?"
"Он вроде как переехал к нам без спроса. Я не могла его выгнать".
Мы доходим до его машины, и я оборачиваюсь, внезапно задаваясь вопросом, насколько разумно садиться в машину к человеку, которого я едва знаю. Когда эта мысль поражает меня, он поднимает руку и берет мой подбородок между пальцами, наклоняя мое лицо вверх. Палец слегка касается кожи на моей щеке, и я чувствую, что наклоняюсь навстречу его прикосновениям. Он наклоняет голову, пока его рот не оказывается рядом с моим ухом, его губы устанавливают легкий, но электрический контакт.