"Не упускай ее из виду". Я прервал звонок и уставился вдаль. Не знаю точно, как долго. В конце концов, я снова беру трубку и звоню Луке Росси, дону семьи Чикаго.
"Мистер Росси. У нас может возникнуть проблема".
"Что-то относительно последнего строительного проекта?" — спрашивает он.
"Нет. Это личное дело", — говорю я и откидываюсь в кресле. "Здесь есть что-то ваше. Что-то, что не должно было быть в моем городе, мистер Росси. ."
"Повтори еще раз". Пиппа опускает свою сумочку и смотрит на меня.
"Кто-то стрелял в нас". Я беру бутылку воды из шкафчика и делаю глоток.
"Средь бела дня? Ты позвонила в полицию? И почему ты так…спокойна?"
Это не первое мое родео, но Пиппе не обязательно это знать. "Мой таинственный незнакомец посадил меня в машину своего друга и уехал. Я не могу сказать, что произошло потом. Водитель высадил меня и уехал".
"Это был случайный выстрел?"
"Я не знаю. Возможно, они целились в парня в пиджаке".
"Зачем кому-то стрелять в него? Ты сказала, что он просто бизнесмен".
Да, я тоже задавалась этим вопросом. "Я даже не уверена, стреляли ли они в нас или это была случайная пуля. Все произошло так быстро. В один момент мы целовались, а в следующий — лобовое стекло позади меня разбилось, и я оказалась на заднем сиденье другой машины".
"Что?" Она смотрит на меня расширенными глазами. "Ты целовалась с ним? Это было хорошо?"
"Технически говоря, он поцеловал меня". Я ухмыляюсь, несмотря на себя. "И да, это было хорошо".
"Ты собираешься увидеться с ним снова?"
"Я не знаю. У нас не было времени обменяться номерами". Я закрываю шкафчик и прислоняюсь к нему спиной. "В нем что-то есть. Я не могу понять, что именно, но меня тянет к нему, как пчелу к меду. И поверь мне, в этом парне нет ничего сладкого".
"Он определенно горяч".
"Дело не только в этом. Он… странный, в каком-то странном привлекательном смысле. Он был абсолютно серьезен все время, как будто мы были на деловой встрече, обсуждали колебания акций. Но то, как он смотрел на меня…" Я вздохнула. "Ты когда-нибудь ходила на свидание и говорила всякую ерунду, чтобы растопить лед? Там, возле кафе, я болтала о работе, пока его глаза изучали мои. И, Пиппа, он слушал меня. Не потому, что был вежлив, а как будто действительно хотел знать". Я закрываю глаза и качаю головой. "Он мне нравится. Очень нравится. Но мне не нравится, когда в меня стреляют. И я была бы очень признательна, если бы в этот раз он назвал свое имя".
* * *
Я вставляю ключ в новый замок, но входная дверь открывается без моего поворота. Неужели я забыла запереться сегодня утром? Я вхожу в свою квартиру и застываю, словно восковая модель. Мой брат сидит за кухонным столом, скрестив руки, и смотрит на меня.
"О чем, блядь, ты думала, Милен?" — спрашивает он сквозь зубы.
Я пересекаю небольшое пространство и тяжело опускаюсь на диван. "Как ты меня нашел?"
"Как? Это забавная история, правда. Вчера вечером мне позвонил Росси, он был в ярости. Он хотел знать, какого черта моя сестра делает в Нью-Йорке. Я сказал, что это, должно быть, ошибка, так как моя сестра в Иллинойсе".
Черт. Как наш дон узнал, что я в Нью-Йорке? Я на секунду зажмуриваю глаза, а потом смотрю на Анджело. "Я знала, что ты не позволишь мне приехать в Нью-Йорк, но больница Святой Марии — лучшая. Мне повезло получить шанс поработать там, и я не хотела его упускать. Мне очень жаль".
"Тебе жаль?" — рычит он. "Тебе, блядь, жаль?"
"У меня осталось еще три месяца ординатуры, а потом я уеду, обещаю. Дон Аджелло никогда не узнает".
Анджело смотрит на меня, сжав челюсти, вены на его шее быстро пульсируют, и качает головой. "Как, по-твоему, я узнал твой адрес, Милен?"
По моему позвоночнику пробегает ледяной холодок, а по всему телу распространяется оцепеневшая паника.
"Аджелло отправил твой адрес Росси, Милен. Вместе с копией данных о твоем местожительстве, которое указывает, что ты здесь уже девять гребаных месяцев!" Он кричит так громко, что мой бедный кот спрыгивает с дивана и мчится в ванную.
Все, что я могу сделать, это уставиться на своего брата, лишенного дара речи.
"Ты понимаешь, что ты почти начала чертову войну?".
"Но… Я просто работаю в больнице. Я же не продаю наркотики на территории Аджелло или что-то в этом роде. Какое это имеет значение?"
"Он гребаный дон нью-йоркской семьи, а ты пошла против его указа. Это посылает сигнал, что ты не признаешь его как авторитетную фигуру в своем регионе. А значит, и Чикагская семья тоже". Он опускает плечи и сжимает переносицу между двумя пальцами. "То, что ты сестра капо, только усугубляет ситуацию в сотни раз".