Майлз. Они возобновили их дружбу, на что она не могла даже надеяться.
Карсен. Она не знала, можно ли было починить то, что сломалось между ними.
И Чарли. Всё, на что она могла надеяться, это на своего рода дружбу, как только его сердце излечится.
От всех этих эмоций и слёз у неё немного разболелась голова. Она посидела немного в тишине, крутя в руках травинки, и пытаясь справиться с эмоциями, вызванными воспоминаниями. Дело уже было ближе к вечеру, но ей пока не хотелось уходить.
Она ничего не замечала вокруг, пока не услышала звук шагов у себя за спиной.
— Джесс.
Знакомый голос заставил её спину напрячься. Её сердце замерло. Только один человек имел на неё такое влияние.
Не может быть. Она медленно встала, отказываясь поверить в то, что этот голос был ей знаком. Когда она повернулась, она поняла, что не ошиблась, увидев того, кто стоял перед ней. От его вида, она почувствовала, как по её венам пустили электрический ток. Она знала эти зелёные глаза, эти резкие черты лица, и эти тёмно-русые волосы, такие же как и у его братьев.
Карсен.
— Карсен, — прошептала она. В горле у неё пересохло от эмоций, в то время как её глаза с наслаждением впитывали его черты лица, сравнивая их с теми воспоминаниями о нём, что остались у неё с их последней встречи.
Черты его лица ничего не выражали, в то время как он неотрывно смотрел на неё холодными глазами. Его волосы были длиннее, чем в последний раз, когда она его видела. На нём были джинсы и голубая рубашка.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он.
— Мне надо было его увидеть, — сказала она, небрежно пожав плечами.
Ей удалось справиться со своим горем, с которым она сражалась несколько мгновений назад, после чего она занялась тем, что начала отряхать свои джинсы от травы.
Его взгляд переместился с неё на надгробный камень у неё за спиной, и его глубокие зелёные глаза наполнились печалью.
Почувствовав себя лишней, она отряхнула джинсы своими липкими руками.
— Я пойду.
Она попыталась пройти мимо него, но он остановил её, положив руку ей на запястье.
— Как ты?
Он прошёлся взглядом по её лицу, пытаясь увидеть всё то, что она пыталась скрыть.
— Я в порядке.
Она сдержалась, чтобы не раскрыть ему правду.
Её взгляд упал на его губы, и она вспомнила, как это было, прижиматься губами к его губам. Затем её взгляд переместился на его шелковистые волосы, в которые она запускала пальцы чаще, чем могла сосчитать. Было невыносимо находиться так близко, и сдерживать себя. Это казалось ей чуждым, несмотря на всё то время, что они были не вместе.
— Ты выглядишь так, словно ты не в порядке.
Он был слишком проницателен, чтобы поверить ей.
Она пожала плечами.
— Мне было сложно прийти сюда. Это вызывает во мне воспоминания, с которыми я не хочу иметь дело.
Её слова были честными и грубыми.
— Понимаю. И легче не становится. Если уж на то пошло, становится только тяжелее с каждым разом.
Эмоция, прозвучавшая в его голосе, породила в ней желание протянуть руку и погладить его по щеке, но она сжала руку в кулак, чтобы подавить это желание. Он запустил руку себе в волосы.
— Прости, — выпалила она.
Он нахмурился и отпустил её руку.
— За что ты извиняешься?
— За всё. За Чарли, и за то, как всё закончилось.
Она хотела рассказать ему больше, но остановила себя.
Он пожал плечами.
— Мы все совершаем ошибки.
В прошлый раз, когда она его видела, он не был таким всепрощающим.
Она кивнула.
Между ними повисла неловкая тишина, и она переступила с ноги на ногу, чувствуя нервозность.
— Я лучше пойду, — проговорила она, снова взглянув на надгробный камень Дилана, что заставило её снова почувствовать боль в центре груди.
— Увидимся, — проговорил он в ответ.
Она хотела дотронуться до него и сказать, как сильно она скучала. Она хотела сказать ему, как ей жаль и как сильно она хотела вернуть то, что между ними было. Она столько всего хотела сделать и сказать, но она этого не сделала.
Вместо этого она прошла мимо него и удалилась, ни разу не обернувшись.
Когда Джессика вернулась в дом, Майлз пил пиво, положив ноги на кофейный столик.