– Спасибо, Фликс,– сказала Франческа, когда он завязал бинт. У него снова всплыла перед глазами картина их прежних, беспечных дней: воскресное утро, он читает, она пишет подругам, точь-в-точь как девушка на картине Ури. Закончив письмо, Франческа попросила передать ей конверт и потом ответила вот так же: «Спасибо, Фликс».
Феликс повернулся и еще раз прислушался к сердцебиению малыша. Теперь оно напоминало редкую глухую дробь. Переведя взгляд на Мэгги, он встревожился еще сильнее. Давление держалось на отметке сто пятьдесят на сто десять. Как вымотали ее эти несколько часов!.. Он должен открыть аптечку, должен достать скальпели, должен спасти ребенка, которого она умоляла спасти, даже если на том ее жизнь оборвется.
– Держись, Мэгги. Подмога близко.
Ее большие глаза смотрели виновато, словно она с чем-то не справилась.
– Что случилось? – прошептал он.
– Я не могу. Ребенок идет.
Ей пришлось повторить, чтобы до Феликса наконец дошел смысл сказанного. Тем не менее он не поверил и взялся прощупать ее живот, используя третий прием Леопольда. Головка младенца начала опускаться, а он даже не заметил.
– Мне нужно тужиться! – Она еле сдерживалась.– Нет сил!
– Мэгги, нельзя! – выпалил Феликс, пытаясь высчитать размеры ее таза.
Теперь роды пойдут полным ходом, а у него нет никаких средств предотвратить приступ. Мэгги вцепилась в сиденье, корчась и часто дыша. Феликс дышал вместе с ней, глядя, как она силится противостоять потугам. И в момент неудачи он тоже смотрел ей в глаза. Мэгги, рыдая, уронила голову на ГРУДЬ.
– Ничего, ничего,– утешал ее Феликс, взмокший от головы до пят. Затем он помог ей упереться ступнями и стал наблюдать, надеясь, что головка прорежется еще не скоро.
– Не спеши. Толкай понемногу. Теперь остановись. Набери воздуха в грудь и задержи дыхание. Начинается?
Мэгги кивнула.
– Хорошо. Давай – осторожно. Когда схватка пройдет, делай паузу.
Мэгги откинулась на спину и вздохнула.
– Кончилась. Прости, не могу остановиться.
Феликс молчал, так как прислушивался к ребенку. Сердечко стучало все реже. Ребенок терпел стресс. Его требовалось срочно извлечь – сейчас или никогда.
– Что с ним? – встревожилась Мэгги.
Феликс отвел глаза и потянулся за скальпелями. Если этого не сделать, малыш наверняка погибнет. Его рука скользнула в сумку, нащупала упаковку скальпелей и отделила один из них. Феликс ощутил прикосновение холодной стали. Другой рукой он обнажил ее живот – огромный, распираемый новой жизнью, при том что она никогда не знала мужчины.
Ему вспомнилось, как Мэгги рассмеялась в ответ на его предложение лишить ее девственности. Теперь ее глаза просияли; она молча кивнула, и он кивнул ей в ответ.
Феликс видел, как натягивается во время дыхания ее кожа, как ходят бока от шевелений ребенка. Он затаил дыхание, выбрал место, мысленно представил глубину надреза и…
– Эй, ты что творишь?! – вскричал Сэм.
Феликс подскочил как ужаленный и выронил нож.
– Делай свое дело, Сэм! А я займусь своим.
И все-таки он не мог резать Мэгги на глазах у Сэма. Вместо этого Феликс стиснул ее ладонь и стал вглядываться в ночь с бешеным стуком в груди.
«Ровер» мчал по Девяносто шестой. Сэм с Франческой громогласно спорили по поводу маршрута, но Феликсу было не до них. Все, что он слышал и чувствовал,– это биение трех сердец. Мэгги продолжала беззвучно молить его, зная, что ребенок в опасности, что ему плохо. Она просила о смерти, просила исполнить их уговор. Решись он – и ребенок останется жить, а через него – и весь мир.
– Сворачивай к парку! – крикнул Феликс на выезде к Амстердам-авеню.
– Никаких поворотов! – взбунтовался Сэм.– Это все равно, что попасть в логово Брауну!
– Послушай…
– Черт! Вон они снова! – закричал Сэм.
– Рули к парку! – повторил Феликс.– Ну же, Фрэн!
Франческа не отзывалась – их машина проскочила перекресток на красный свет. Феликс обернулся и увидел, что «евровэн» последовал за ними, далее не пытаясь тормозить. В следующий миг что-то рядом хлопнуло, и на улице стало темнее: пуля просвистела мимо, но угодила в светофор.
– Они не остановятся. Из машины надо уходить,– сказал Сэм, пока Франческа лавировала в тесных улочках.
– Кому?
– Всем вам,– мрачно отозвался он.– Пусть гонятся за мной, то есть за «ровером». Вы сойдете здесь. Франческа притормозит, и вы спрыгнете где-нибудь у стадиона. Если проделать все быстро, вас не заметят.
– Небольшая поправка,– вклинилась Франческа.– «Ровер» поведу я. Аты, Сэм, останешься. Фликсу и Мэгги нужна защита.
– Вот это голова,– произнес Сэм.– Клад, а не девчонка!
– Нет! Мы все едем в больницу! – запротестовал Феликс.
– Послушай ее,– сказал Сэм.– В больницу мы не поедем. Надо делать так, как говорит Франческа, иначе – конец. Она права: я должен остаться и защищать вас. Готовьтесь на выход.
В следующие минуты никто не проронил ни слова. Машина мчалась по узким улицам, кренясь на поворотах. Всех охватило тягостное и зловещее предчувствие. Феликс судорожно перебирал в уме альтернативы, пытаясь отыскать выход. Куда ни кинь, Сэм прав. Остановись они у «Горы Синай», фургон промчится мимо и расстреляет их. Во второй раз точно не промажут.
Кто его поразил, так это Франческа. Впрочем, между ними всегда было так: что противно ему, на то и она не пойдет. А решившись, оба не отступят до конца.
– Боже, Франческа,– пробормотал Феликс– Прости, что втянул.
– Подари нам Иисуса,– ответила сестра.– Или кем бы он ни был.
Добравшись до пересечения с Сентрал-Парк-Вест, Франческа вылетела на перекресток, еле успев захватить желтый свет. «Фольксваген» отстал от нее на считанные секунды и застрял перед светофором. Сэм перебрался назад с одеялами под мышкой и схватился за дверную ручку. Мэгги села, хватая ртом воздух. Феликс застегнул сумку.
У выезда на Сто первую Франческа, проигнорировав светофор, въехала в парк через Мальчишечьи ворота и обогнула заградительный щит по правую сторону от дороги. На щите значилось: «Стоп! Не въезжать! Проезд через парк закрыт!» Феликс отлично знал, что в этот ночной час северный сектор Центрального парка пустует. Знала и Франческа. Они могли бы сориентироваться здесь даже с завязанными глазами.
– Встретимся под Лондонцем, как обычно, – сказала ему Франческа. Ее голос предательски дрогнул.
– Франческа, не надо! – Он разрыдался, не в силах сдержать себя.
– Храни тебя Бог,– сказала Мэгги.
«Ровер» остановился. Сэм распахнул дверь и вынес Мэгги на руках, напутствовав Франческу:
– Держись, девочка. Не сдавайся.
Феликс на секунду задержался, провел рукой по волосам сестры и отдал свой пистолет со словами:
– Я люблю тебя, Фрэн,– а затем растаял в темноте вслед за Сэмом и Мэгги.
Глава 60
Они укрылись в тени спортивной площадки, надеясь, что голубой фургон промчит мимо, не заметив их высадки. Однако надежды не оправдались: «фольксваген» протаранил щит и проехал в ворота, а за ним – «ауди S4». Фургон на мгновение сбавил ход, а потом парочка ринулась дальше, словно ястребы за добычей. Не помня себя от ужаса, Феликс оставил Сэма и бросился в темноте вдоль дороги вдогонку «фольксвагену» . О чем только он думал, когда отпускал Франческу одну? Что с ней теперь будет? Как она собирается оторваться – свернуть с Вест-драйв и петлять по дорожкам, пока не кончится бензин?
Феликс перешел на другую сторону, пытаясь заглянуть за поворот дороги. От дождя над травой поднялся туман, сгущаясь то тут, то там в облачка. Подскочил Сэм и схватил его за руку.
– Феликс, у нас нет времени! Надо отвести Мэгги туда, где она сможет родить! Ты должен быть с ней!
Феликс отвел взгляд от подернутого мглой поворота, за которым исчезла сестра.