— Но как⁈ Как она сделала это, сударь Вазирик⁈ — в один голос закричали оба мальчишки.
Арис улыбнулся:
— Она рассказала вот что: оборотень открыл ей кто он и над ее страхом и мольбами только посмеялся. А потом начал обращение. Девушка была ни жива, ни мертва от ужаса, в руках у нее был узелок с вещами, которые она взяла с собой и когда оборотень приблизил к ней свою морду, она попыталась отмахнуться от него узелком, а серебряная заколка, что лежала внутри впилась ему в глаз.
Стефан выглядел озадаченным:
— Никогда не слышал про такое. Значит, она сумела воткнуть ему шпильку в глаз?
— В этом и заключается способ справиться со зверем: оборотень слаб в момент обращения. Его суставы выворачиваются, тело ломается, он беззащитен и даже ребенок может убить оборотня. Беда в том, что из-за страха люди каменеют на месте.
— Значит, нужно бить его сразу, — сказал Стефан.
— Запомни это навсегда, — посоветовал Арис ровным голосом.
Старик подкинул дров в огонь и сладко зевнул.
Стефан открыл свой мешок и полез внутрь и вдруг из мешка раздался звон.
— Покажи! — потребовал Майло сразу вскочив.
Стефан вытянул из мешка арфу и погладил деревянный гриф.
— Откуда она у тебя? — воскликнул Майло.
— Нашел в оружейной.
— Это же арфа… — начал Майло и осекся.
— Да, его, — строго сказал Стефан и повернулся к Арису:
— В прежние дни, сударь Вазирик, в зале собрались стрелки не занятые в карауле. В очаге разжигали огонь, как мы сейчас, на столы ставили пиво и мясо. И кто-то пел одну из наших старых легенд. Старик Крофи играл на этой арфе… — он вздохнул, — а у некоторых стрелков были свирели. Остальные же стучали в такт по крышкам столов.
— А кто из вас пел? — спросил Арис.
— Он! — Майло ткнул пальцем в брата, — все считали, что у Стефана самый красивый голос.
— Так спой нам сейчас.
— Вы думаете, это уместно, сударь? — робко спросил Стефан оглядываясь по сторонам.
— Я думаю, твой отец и его товарищи рады тому, что вы живы. Думаю, они послушают твои песни напоследок с гордостью.
Стефан снова опустил голову, провел рукой по струнам, будто пробуя их.
— Знаете, сударь, в прежние времена тут не было так тихо. Вы сможете отбивать мне ритм?
— Пой, мальчик, — сказал Арис и мы так отобьем ритм, что твой отец пригласит матушку на танец!
И Стефан ударил по струнам, сперва робко, а потом все увереннее, нащупывая знакомые ноты. Арис уже слышал похожие мотивы — в тавернах Бодара играли похоже и так же трижды повторяли припев.
Стефан запел:
Острые камни на дне ущелья
Острые камни под Дождевой башней
Острые камни примите тело
Бедного художника, примите его!
На третьем повторе Арис наконец уловил ритм и принялся отбивать его на краю деревянной скамейки. Майло тарабанил обеими руками и кивал головой в такт. Даже старик включился в дело.
Стефан приступил к балладе:
Ночь; по ущелью во мраке ночном
Юная дева бежит
Ноги в крови и дышит с трудом
Злодей за нею спешит!
Мчится на черном, как мрак коне.
Хочет ее поймать
Хочет забрать ее честь и покой
Ей от него не сбежать!
А под горой пастушонок спит
И сквозь глубокий сон
Слышит, что деве приходит конец
На помощь спешит к ней он
В шкуру овечью ее обрядив,
Деву укрыл от беды
Рыцарю ложно дорогу сказал,
Спутал ее следы
Утром, как только стало светать,
Смотрит пастух, перед ним
Вместо крестьянки фея стоит,
В платье, как розовый дым
— За помощь твою подарю я тебе,
Что ты захочешь сам!
— Дай мне талант рисовать божий мир!
И фея сказала: — Так!
Будешь писать на картинах своих
Людей и животных, будто живых
Талантом своим превзойдешь ты всех,
Тебя ждет теперь большой успех.
Но в Лунный замок, где король живет
Тебе пути, или умрет…
Струна лопнула и взвизгнув, арфа замолчала.
— Ох, ну вот… — пробормотал Стефан расстроенно.
Арис почувствовал, как сырость и тьма снова вернулись в зал, а ведь минуту назад, он забыл обо всем и чувствовал себя так хорошо!
— Ты отлично поешь, мальчик! — искренне сказал он, — Послушай, а что было дальше? Пастушок получил свою награду?
— Безусловно получил, Рассветная фея не лжет. Вы, наверное, слышали про этого пастушка. Он был простым пастухом, а потом получил дар и рисовал так, что люди не могли поверить, что это рисунки. Казалось, его птицы сейчас взлетят в воздух, а собаки залают. За это его назвали Божьим Даром и в честь него даже назвали город в землях литереев. Вы слышали про город Бодар? Там он и жил, великий художник, прежний пастух.
— Значит, у сказки хороший конец.
— Это не конец, сударь. Было много всего потом. В конце Божий Дар упал на камни с башни.
— С Дождевой башни, Стефан, — поправил его Майло. — Он упал с Дождевой башни, как и поется в балладе: «Острые камни на дне ущелья, острые камни под Дождевой башней…»
— В те времена здесь в горах была столица славного королевства Кабии, а в Лунном замке жил король. От того замка осталась лишь Дождевая башня, когда мои предки пришли на Перевал и построили вокруг нее свой замок. Вот под этой самой башней он и разбился.
— Почему он упал оттуда? Его сбросили? — спросил Арис.
— Он не упал, сударь, а прыгнул. Рассветная фея дала ему великий дар, но потребовала клятвы — чтобы он никогда не ходил в Лунный замок и не рисовал портрета принцессы Лазозе, королевской дочери, самой прекрасной девушки, которая когда-либо жила на свете.
— И Божий Дар так и делал, — подхватил Майло и Стефан улыбнулся ему, — Божий Дар бывал в разных землях, в Сиверии, в Томозе. Он рисовал портреты всех королей и принцесс и слава о нем шла по всему свету. И король, что правил Кабией и жил в Лунном замке, потребовал его к себе. Художник не посмел ослушаться короля, он решил поехать и рассказать о запрете рассветной феи. Но когда он прибыл в замок, то увидел принцессу Лазозе и в тот же миг забыл все свои клятвы. Принцесса Лазозе была прекрасна и художник понял, если он сможет запечатать ее красоту, то прославится и имя его будут помнить вечность.
Он потребовал себе вместо бумаги шелк, потому, что никакая бумага не могла бы передать нежность ее кожи, а вместо красок драгоценные камни потому, что краски не могли бы передать блеска ее глаз и белизны зубов. Ему дали все, что он просил, но шелк рядом с её кожей выглядел как рогожа, а самые белые жемчуга казались желтыми рядом с белизной её зубов и чистые бриллианты теряли весь блеск рядом с ее глазами. Он понял, что ничто в мире не может передать её совершенной красоты, поднялся на Дождевую башню и с горя бросился вниз. Вот так.
Арис поднял брови, удивленный таким поворотом сюжета:
— Значит, рассветная фея знала об этом и хотела ему же добра, когда брала с него клятву. Она была очень добра, а он очень глуп.
— О нет, сударь, — возразил Стефан, — дело было совсем не в нём! Рассветная фея знала, что случится после того, как он бросится на камни ущелья и хотела избежать этого.