Арис схватил механизм и старуха, что нападала на Стефана тут же бросилась на него. Он скинул ее, но она тут же ринулась вновь, а под дверью уже по пояс пролезло трое.
За спиной, отбиваясь кричал Стефан. Старуха прыгнула на спину, вцепилась в шею, но видимо зубов у нее не осталось — он ощущал только липкие губы, холодные, как камень. Ее руки поднялись выше и когти впились в его горло.
— Вазирик! Вазирик! — отчаянно закричал Стефан и Арис судорожно обернулся.
Двое, что вылезли, насели на мальчишку с двух сторон. Он успел вскочить на выступ, в котором прежде крепили факелы в стене. Один бросился за ним, карабкаясь по стене как кот. Стефан вскрикнул и рухнул прямо им в руки. В этот момент Арис едва не бросился мальчику на помощь. Стефан вывернулся и бросился бежать куда-то во тьму тоннеля — лушь за ним, а Арис все крутил и крутил рычаг, опуская решетку на место.
Они визжали с той стороны. Решетка ходила как живая, казалось, не выдержит и выскочит из пазов. Их руки, торчащие из под двери вцеплялись в его сапоги до последнего мига, пока их не передавило решеткой. Закончив с этим, Арис намотал цепь на механизм и снова оттолкнул старуху. Она ударилась спиной о стену и он ясно слышал, как хрустнули кости, но она снова вскочила и снова кинулась на него.
Арис вытащил клинок и снес ей голову. Она рухнула на пол. Арис мельком взглянул на нее — теперь, когда покрывало слетело с ее головы, он увидел перед собой изможденное, высохшее лицо. Если б она не была лушью, эта старуха едва двигалась бы, опираясь на клюку.
Он перескочил через нее и бросился бежать по тоннелю. У лестницы, ведущей наверх, застыл. Там, впереди было слишком тихо. Нет, Стефан не пошел туда, это точно. Развернувшись, Арис помчался назад. Вот и решетка, мимо которой они проходили. Приподнятаыя над полом. Конечно, Стефан скользнул туда. Снизу за прут зацепился лоскут из рубашки Стефна, а прутья рядом покрыты капельками бурой крови — лушь все же протиснулась следом.
Арис дернул решетку — она держалась намертво, отбросив факел, он вцепился двумя руками — все напрасно! Железо зазвенело, звук волнами расходился по тоннелю. Арис дернул снова и еще раз, пока в верхних пазах что-то не заскрежетало.
Будто в насмешку, не успел он сделать и десятка шагов, коридор раздвоился. Он нагнулся к самой земле, освещая пол факелом. На камне не осталось следов. Огонь мигал и тускнел — факел вскоро погаснет. Арис опустился ниже, к самой земле и втянул воздух у самого пола. В этот раз он почуял запах. Тонкий запах живого и гнили вел влево. Молясь, чтобы через несколько шагов тоннель не раздвоился снова, Арис бросился туда.
Стефану удалось уйти недалеко. В узкой пещере с отвесными стенами он каким-то чудом взобрался на торчащий сталактит и повис на нем. Лушь прыгали прямо под ним щелкая зубами как псы. Арис вошел в пещеру и кинул факел им под ноги. Свет мигнул и едва не погас, когда они бросились на него сразу с двух сторон.
Золотой меч сверкнул в воздухе, будто сам был источником света. Арис разрубил их, одного за другим. Не вскрикнув, они упали ему под ноги. Затем Стефан шлепнулся вниз и тут же встал на ноги.
— Сударь… спасибо… а решетка? Вам удалось опустить ее? Или они… — Его губы дрожали.
Арис очистил меч краем плаща:
— За такое тебя следовало бы выпороть.
— Я не стану жаловаться, сударь, — произнес Стефан.
— Какие демоновы силы понесли тебя к решетке, мальчик⁈
— Я… я нашел струны в караульной и хотел пойти к вам. А когда вышел из караульной, решил забрать вещи, что лежали у решетки. Все мерзнут, а мне показалось, что там меховой плащ…
Мальчик судорожно вздохнул.
— Плащ?
— Да, сударь. Мне так показалось. Но там лежала старуха. Она стонала, совсем как живая. Я так и подумал, что она живая. Ее ноги были зажаты решеткой. И я подумал… вы же говорили, что там наверху, у колодца черных слез решетку опустили слуги, или стряпуха с кухни. Я подумал, это стряпуха, которая пыталась сбежать и попала в беду. И решил ей помочь. Я хотел освободить ее ноги. Но сперва я посмотрел в окошко за решеткой. Там было тихо.
— Почему не позвал меня?
— Я думал, справлюсь сам. Тем более она так стонала. Но как только я немного приподнял решетку, они полезли, — дрожащим голосом закончил мальчик.
— Что ж, идём наверх.
— Спасибо вам сударь! — дрожащим голосом сказал Стефан. — За то, что не послушали меня и не бросились меня спасать, а сперва опустили решетку. Иначе… — он вдруг сел на землю и заплакал громко, по-детски.
Арис переступил с ноги на ногу.
— Довольно. Сейчас не время для слез.
— Простите, сударь!
— Нужно вернуться и придумать, что делать с лушью, которая прячется в тоннеле. Нельзя так это оставить.
Стефан шмыгнул носом:
— Да, сударь. Понимаю. Пожалуйста, не говорите Майло и старику Кеттеру что я плакал. А что делать с лушью, я, кажется, знаю.
Длинные, тонкие трубки, сплетенные из тростника особым, двойным плетением нашлись в кухонном помещении. На каждой заставе было по нескольку запасных механизом для подъема черных слез. Тут же, в ящике лежали еще и колечки с помощью которых соединялись между собой трубки.
Они подняли решетку в комнате с колодцем, опустили часть трубок в глубину, где масляно плескалась черная жидкость. Арис надел кольцо из сплетенных трубок на плечо и постепенно соединяя их между собой снова направился в подземелье. Стефан остался у колодца, чтобы когда Арис дернет несколько раз трубки включить механизм, который поднимет черные слезы, заставит их бежать по трубкам и наконец излиться там, где они оставят второй конец — за решеткой в конце коридора.
В этот раз Арис оставил факел наверху и двигался наощупь. Коридор был узкий и он знал, что не заблудится там. Спустившись вниз он медленно двигался вперед, как вдруг понял, что тьма вовсе не мешает ему, он «видит» все вокруг, только не глазами, а носом.
Запахи, сплетаясь в сквозняке коридора отражались от стен, обступали, подсказывая, рассказывая, лучше обыкновенного зрения, о том, что творилось вокруг. Зачарованный этим, он и сам не заметил, как добрался до решетки.
С той стороны было тихо, но носом он ощущал, как воздух обтекает тела по ту сторону и легкие нотки гнили витали, проходя сквозь прутья.
Он бросил конец внизу, там, где меж двух прутьев можно было нащупать небольшое отверстие и тут же ощутил как с той стороны кто-то вплотную припал к решетке. Тонкий скрежет, будто когтем провели по железу в ладони от него.
Арис подергал трубки и присел на землю, ожидая. Труп старухи лежал перед ним. Он вспомнил, как она кидалась ему на шею и отвернулся.
В трубке булькнуло и густая жидкость плюхнулась с на камень. С той стороны забеспокоились. Скрежет усилился, теперь когти скреблись вокруг решетки, по стенам, будто искали пазы, а затем что-то ударило в решетку с такой силой, что звон повис в узком коридоре и еще раз и снова.
Скрежет по камню возле решетки усилился. Теперь он раздавался со всех сторон и гул, похожий на гул пчелиного улья повис в воздухе.
Арис глянул сквозь решетку в двери, не надеясь разглядеть что-то за ней и увидел вдруг сонмы серебряных глаз, словно светлячки они усеяли весь коридор с той стороны. Их было не меньше сотни. Глаза тускло светились во тьме и все до единого смотрели на него. Он сделал шаг назад не в силах отвести взгляда, а они смотрели на него, издавая гул под скрежет и жуткие удары сотрясающие дверь. Волосы встали дыбом у него на затылке, и он вздрогнул, когда за спиной прозвучало:
— Сударь Вазирик! Это мы!
Яркие всполохи двигались к нему по тоннелю и вот, наконец в конце появилось пятно света — оно будто плыло в воздухе, когда Стиефан поошел ближе, Арис понял, что его факел продет в круглую металлическое блюдо, так, что свет освещает только полоток и часть стен, а пол остается в тени. Он понял для чего это — чтобы искры не падали на пол.